Средняя школа № 60
Проектная работа
Подготовили:
Наталия Максимчук
Юрий Колесников
Владислав Вилейто
Маргарита Крупеня
Руководитель работы
Учитель–методист
Татьяна Ануфриева
Первая половина XIX века
Система образования
В начале XIX века эта система подверглась коренной перестройке.
Программа средней школы была расширена и усложнена, а обучение продлено до
7 лет (последовательно в четырёх видах учебных заведений – приходской
школе, уездном и главном и главном училищах и гимназии). С известными
оговорками к общеобразовательным можно отнести созданные во второй половине
века миссионерские школы для детей нерусских народов Поволжья (татар,
чувашей и др.), где готовили переводчиков, учителей и низшее провославное
духовенство. Основной формой обучения податного населения продолжали
оставаться школы грамоты. Для дворянских детей была создана сеть закрытых
учебных заведений. (Пажеский корпус, кон. 50-ых годов; «Воспитательное
общество благородных девиц» при Смольном монастыре (Смольный институт),
1764; Царскосельский лицей, 1811 и др.). Эти учебные заведения пользовались
наибольшей финансовой поддержкой правительства. Для сравнения: один
Смольный институт получал 100 тыс. рублей в год, в то время как все
народные школы целой губернии – всего 10 тыс. рублей, причём, часть этих
денег предназначалась на нужды больниц, богаделен и т. п. Появились
профессионально-художественные училища закрытого типа, в которые не
принимали детей крепостных крестьян (Балетная школа при Московском
воспитательном доме, 1773; академия художеств, 1757, дававшая
профессиональную подготовку в области живописи, ваяния и зодчества и др.).
К концу XVIII века в стране было 550 учебных заведений с числом учащихся
около 60-70 тыс.
Хотя создание системы народных училищ и других общеобразовательных
школ явилось важным вкладом в становление русской светской школы, но
провозглашённая «всесословной», она на деле оставалась придатком сословной
системы образования. Эта ситуация отражала отношение властей к
распространению знаний среди низших сословий. « Черни не должно давать
образование, - писала Екатерина московскому генерал-губернатору П. С.
Салтыкову, - поскольку она будет знать столько же, сколько вы да я, то не
станет повиноваться нам в той мере, в какой повинуется теперь». Эта
ситуация не менялась до начала XX века.
Значительные успехи были достигнуты в области высшего образования.
В начале XIX в. было образовано 5 университетов – Дерптский (Тартуский),
Казанский, Харьковский и др. Возросшее число школ сделало актуальной
проблему подготовки учителей, которых катастрофически не хватало (на
каждое уездное училище, например, приходилось в среднем по 2 учителя,
преподававших по 7-8 предметов каждый). Петербургское главное народное
училище для подготовки учителей народных училищ, открытое в 1782 году, было
преобразованно в Педагогический институт. Педагогические институты были
созданы при всех университетах.
Домашнее образование
Если определять эффективность образовательной системы количеством
ярких воспитанников, то лучше всего в России себя зарекомендовала как раз
система домашнего обучения и воспитания. Каждая семья создавала свою
образовательную конструкцию в результате творческого общения родителей,
преподавателей и ребёнка. Однако эта произвольная конструкция имела жёсткий
Гувернантка – домашний наставник – репетитор
Вот триада, составившая систему домашнего обучения и воспитания.
Гувернантку-иностранку обычно преглашали к ребёнку 5-6 (иногда 3-4)
лет и поселяли рядом с детской. Дабы привить ребёнку хорошие манеры,
гувернантка ела вместе с ребёнком, гуляла, играла с ним. И занималась с ним
– на иностранном языке. Родному языку до поры до времени учились без
программ и педагогов. К 10-12 годам ребёнок получал возможность читать на
двух-трёх языках книги из домашней библиртеки.
И тут наступала пора приглашать домашнего наставника. Вот где
начиналось настоящее педагогическое творчество родителей. Гувернантку
иностранного языка подтверждалось иностранным происхождением. А где
готовили в домашние наставники? Нигде! Как и сегодня. Кого же приглашали в
наставники? Да кого угодно, в меру прозорливости и изобретательности
родителей.
Если с гувернанткой ребёнок осваивал дом, то с домашним наставником
он осваивал мир. Домашний наставник был для ребёнка другом, наперсником,
покровителем, компаньоном во время путешевствий, партнёром для игр,
объектом для подражания, положительным примером. То есть всем. Он мог быть
чудаком, но не мог не быть личностью, а отсутствие диплома педагога никого
не смущало.
В русской литературе XIX века домашние наставники изображались
значительно чаще, чем, скажем, гимназические преподаватели. Мемуары
свидетельствуют, что в прошлом веке почти у каждого человека из
состоятельной семьи был хотя бы один хороший наставник, оставивший по себе
добрую и благодарную память. Так, А. С. Грибоедова, не забывшего в своей
комедии помянуть метким словом и домашних учителей, воспитывал учёный-
энциклопедист И. Б. Петрозилиус, служивший в университетской библиотеке.
Талантливым домашним наставником был И. А. Крылов, некоторое время
живший в семействе князя Голицына. Как вспоминал Ф. Ф. Вигель, «несмотря на
свою леность, он от скуки предложил князю Голицыну преподавать русский язык
младшим сыновьям его и, следственно, и соучащимся с ними. И в этом деле
показал себя он мастером. Уроки проходили почти все в разговорах; он умел
возбуждать любопытство, любил вопросы и отвечал на них так же толковито,
так же ясно, как писал свои басни. Он не довольствовался одним русским
языком, а к наставлениям своим примешивал много нравственных поучений и
объяснений разных предметов из других наук».
Из русских домашних наставников самую большую известность приобрёл В.
А. Жуковский, воспитавший императора Александрa II. Перед вступлением в
должность Жуковский представил Николаю I «План учения», в котором изложил
принципы созданной им особой системы воспитания и образования будущего
монарха, а также свои педагогические и политические взгляды. А будучи
принятым в дом, прежде всего обязал коронованного родителя следовать
одобренному плану.
Помимо постоянно живущего в доме наставника родители часто приглашали
и приходящих учителей. «Берём же побродяг и в дом, и по билетам», -
сокрушался Фамусов. По окончании урока учителю выдавался билет, который
служил потом документом для оплаты. Среди приходящих учителей преобладали
русские люди – студенты, вынужденные давать уроки для оплаты своего
обучения, семинаристы. Они часто были выходцами из образованных семей и
обладали более глубокими знаниями, нежели многие из их иностранных коллег.
Но в числе дающих платные уроки не стеснялись состоять и известные люди.
Так, знаменитый Добужинский давал уроки рисования маленькому Володе
Набокову, а его маме, когда она была девочкой, зоологию преподавал
известный учёный Шимкевич.
При этом ребёнок мог одновременно и гимназию посещать, но это вовсе
не значит, что родители отказывались от домашнего наставника и репетиторов.
Дело находилось всем.
Принципы домашнего воспитания
Все удачные примеры домашнего воспитания позволяют выделить главный
его принцип – доверие педагогу, которому родители частично отдавали свои
воспитательные права, вплоть до права «казнить и миловать».
Доверившись домашнему учителю, родители избегали открыто вмешиваться
в воспитательный процесс и подчёркнуто почтительным отношением к педагогу
рутине и выступавших как высший суд. Неискренность в отношениях между
семьёй и домашней «школой» в этом случае полностью исключалась – иначе
гувернёр или наставник не сумел бы ужиться в доме. Обычно к нему относились
как к члену семьи и участнику всех её радостей и забот. Знание семейного
уклада, обстановки в доме, характера воспитанника помогало «школе» находить
и принимать верные педагогические решения.
В середине XIX века появились специальные методики домашнего
воспитания, которые учитывали накопившийся опыт. Они предусматривали
«образовательные беседы» и «образовательные прогулки», во время которых
можно было в непринуждённой форме объяснить достаточно сложные вещи –
нравственные и философские представления, логические категории,
классификации биологических процессов и многое другое. Беседы
занятий. Они должны были служить для обобщения изученного и увиденного на
прогулках, а также для размышлений вслух и развития речи. Опыт передачи
знаний путём непринуждённого общения отразился и в детской литературе – в
жанре назидательной беседы (учителя с учеником, отца с сыном и др.).
«Разговоры благоразумной наставницы с благовоспитанными воспитанницами»,
«Письма матери к сыну о праведной чести и к дочери о добродетелях,
приличных женскому полу» вошли в круг немногочисленных в то время изданий
для юношества на русском языке.
Обучение «шутя» вовсе не исключало систематических уроков («классов»)
и самостоятельной подготовки к ним. Обычно для прохождения курса в компанию
к воспитаннику брали ещё двух-трёх детей, живущих по соседству. В этом
небольшом коллективе вырабатывались навыки общения со сверстниками, дух
соревнования хорошо сказывался и на качестве обучения. Регулярные занятия
дополнялись общением с наставником во время выполнения бытовых домашних дел
или на прогулках, которые были обязательными в любое время года и в любую
Идеальный портрет гувернантки
Идеальный образ гувернантки рисует в своих воспоминаниях А. П. Керн: “В это
самое время выписали из Англии двух гувернанток, m-lle Benoit приехала в
Берново в конце 1808 года. Родители мои тотчас же поручили нас в полное её
распоряжение. Никто не смел мешаться в её дело, делать какие-либо
замечания, нарушать покой её учебных занятий с нами и тревожить её в мирном
приюте, в котором мы учились. Нас поместили в комнате, смежной с её
спальней.
M-lle Benoit была очень серьёзная, сдержанная девица 47 лет, с очень
приятною, умною и доброю наружностью. Одета она была всегда в белое и так
любила этот цвет, что в восторг пришла от белого заячьего меха и сделала на
нём салоп из дорогой шёлковой материи. У неё зябли ноги, и она держала их
всегда на мешочке с горячими косточками из-под чернослива. Она сама
одевалась и сама убирала комнату. Когда же в ней всё было готово, то
растворяла двери и приглашала нас к себе завтракать. Нам подавали кофе,
чай, яйца, хлеб с маслом и мёд. За обедом она всегда пила рюмку белого вина
после супа и такую же после обеда и любила очень чёрный хлеб. После
завтрака мы гуляли по саду, несмотря ни на какую погоду, потом садились за
уроки. Все предметы мы учили, разумеется, по-французски и русскому языку
учились только шесть недель во время вакаций, на которые рпиезжал из Москвы
студент Марчинский. M-lle Benoit так умела приохотить нас к ученью
разнообразиями занятий, терпеливым и ясным толкованием, без возвышения даже
мы занимались, нисколько не тяготясь, целый день, за исключением времени
прогулок и часов обеда, завтрака и ужина. Мы любили наши уроки и занятия,
(вроде вязаний и шитья) подле m-lle Benoit, потому что любили и уважали её
и благоговели перед её властью над нами, исключавшею всякую другую волю.
Нам никто не смел слова сказать! Она заботилась и о нашем туалете,
отрастила нам волосы, обвязывала головы коричневыми бархотками, схожими с
нашими глазами. Она принимала живейшее участие во всём, косавшемся нас и
наших семейств... В сумерках она заставляла нас ложиться на пол, чтобы
выправлять спины, или приказывала ходить по комнате и кланяться на ходу,
скользя, или ложилась на кровать и учила нас, стоящих у кровати, петь
французские романсы. Рассказывала про своих учениц в Лондоне, про
Вильгельма Телля и Швейцарию”.
Идеальный домашний наставник Василий Жуковский
«Учение по предложенному плану тогда только может иметь успех совершенный,
когда ничто, ни в каком случае не будет нарушать порядка, один раз навсегда
установленного; когда и особы, и время, и все окружающее великого князя
будут без всякого ограничения подчинены тем людям, коим его высочество
будет поручен. Государь император, утвердив сей план, да благоволит быть
первым его исполнителем.
Дверь учебной горницы в продолжение лекции должна быть неприкосновенна;
никто не должен себе позволять в неё входить в то время, которое великий
князь будет посвящать занятию; из этого правила не должно быть ни для кого
исключения. Великий князь приучится дорожить своим временем, когда увидит,
что им дорожат и другие и что в порядке часов соблюдается строжайшая
точность. Его высочество в продолжение своего воспитания не должен почитать
ничего свыше своих обязанностей. Он должен идти вперёд постоянным и ровным
шагом: порядок ненарушимый есть главное для сего условие... Изъявление
одобрения государя мператора должно быть величайшею наградою для нашего
воспитанника, а изъявление неодобрения его величества – самым тяжким
наказанием. Надобно весьма дорожить сим важным средством. Смею думать, что
государь император не должен никогда хвалить великого князя за прилежание,
а просто оказывать своё удовольствие ласковым обращением... великому князю
надлежит привыкать видеть в исполнении своих обязанностей простую
необходимость, не заслуживающую никакого особенного одобрения; такая
привычка образует твёрдость характера. Каждый отдельный хороший поступок
весьма маловажен; одно только продолжительное постоянство в добре
заслуживает внимания и рохвалы. Его высочество должен приучиться
действовать без награды: мысль об отце должна быть его тайною совестью...
То же можно сказать и о выражении родительского неодобрения. Его высочество
должен трепетать при мысли об упрёке отца. Государь будет всегда знать о
его мелких проступках, но пускай это будет тайною между его величеством и
наставниками; пускай воспитанник чувствует вину свою и сам наказывает себя
тягостным своим чувством. Но испытать явный гнев отца должно быть для него
случаем единственным в жизни...»
Из «Плана
учения» Василия Жуковского, 1826г.
Смольный институт благородных девиц
Смольный институт благородных девиц – первое в России
привилегированное женское среднее общеобразовательное учебно-воспитательное
заведение закрытого типа для дочерей дворян. Основан в 1764 году при
Воскресенском Смольном женском монастыре в Петербурге. Воспитание
продолжалось с 6 до 16 лет. Закрыт после 1917 года.
заведений». Это название объяснялось тем, что ещё задолго до его окончания
он оказалась в центре большого учебного комплекса: в 1764 году в южном
корпусе монастыря разместилось только что основанное Воспитательное
общество благородных девиц, а год спустя в северном открыли «училище для
малолетних девушек не дворянского происхождения» (Смольный институт и
Мещанское училище). Позже Екатерина распорядилась учредить в Смольном
общину монахинь, отобрав для этого из других монастырей двадцать «стариц
честного и доброго жития», которых можно было бы использовать для
обслуживания «благородных» воспитанниц. Найти таких «стариц» оказалось
совсем не просто. Из московских и смоленского монастырей с трудом набрали
четырнадцать монахинь, отличающихся тем достоинством, что «грамоте умеют».
Впрочем, и они довольно скоро исчезли из монастыря. Основанные же в нём
учебные заведения просуществовали до Великой Октябрьской революции.
Архитектурные памятники, воздвигнутые по соседству с монастырём, положили
начало женскому образованию в России и тем самым сыграли важную роль в
истории отечественного просвещения. До их открытия грамотных русских женщин
даже среди дворянства было очень мало, а уж если таковая обнаруживалась в
другом сословии, то представляла собой «весьма странное явление».
В возникновении Воспитательного общества сказалось воздействие
французских писателей-просветителей. Екатерина, утверждая устав
воспитательного общества, ввела в него пункт, лишающий родителей права
требовать ребёнка обратно до окончания полного двенадцатилетнего курса
обучения. В институт принимались только «девицы природного (потомственного)
дворянства и дочери чиновников, имеющих чины по воинской службе не ниже
полковников, а по статской не ниже статского советника». Выращиваемые в
искусственных, тепличных условиях для «украшения семейства и общества»,
«смолянки» пополняли также придворный штат – из них императрица выбирала
себе статс-дам и фрейлин.
В Мещанское училище брали дочерей конюхов, солдат, дьячков, лакеев и
прочих «подлых людей». Этих девочек готовили «к употреблению ко всем
женским работам и рукоделиям, то есть шить, ткать, вязать, стряпать, мыть,
чистить...». Впрочем, выпускницы училища также имели свои «высочайшие
дарованные» превилегии, анологичные преимуществам, которыми пользовались
воспитанники Академии художеств: если какая-нибудь из них выходила замуж за
крепостного, муж её получал вольную, вольными считались и дети, рождённые
от их брака.
На протяжении всего своего существования оба учебных заведения
находились под покровительством «высочайших особ», лично просматривавших
списки принимаемых со всеми данными о них и их родителях. Обнажды из списка
была вычеркнута «дочь отца известного своим дурным поведением», в другой
раз – дочь ссыльного. В 1808 году к приёму в училище была представлена дочь
«камер-лакея из арапов», о которой в списке говорилось: «Здорова, выключая
настоящий цвет арапки». Резолюция императрицы гласила: «Её не брать».
Разумеется, условия жизни и обучение воспитанниц в училище были
гораздо хуже, чем в институте, хотя и в Смольном уровень преподавания
далеко не всегда был высок. Помимо общеобразовательных предметов,
институток обучали музыке, танцам, рисованию, а также представлению
театральных пьес. Спектакли в Смольном готовили лучшие танцмейстеры,
капельмейстеры и артисты придворных театров. Значительно хуже обстояло дело
с обучением наукам. Комиссия народных училищ отмечала у воспитанниц «весьма
недостаточное знание языков инострвнных и особливо своего российского», а
так как все предметы преподавались на французском, «коего девицы довольно к
тому не разумеют», то и знания они получали весьма слабые. Позднее учить
стали на родном языке и положение несколько улучшилось. Но подлинный
перелом наступил лишь в середине девятнадцатого века, когда инспектором
классов обоих заведений был назначен замечательный педагог-демократ
Константин Дмитриевич Ушинский.
Проведя коренную реформу воспитания и обучения, Ушинский привлёк к
преподаванию в институте и училище молодых, демократически настроенных
педагогов, при нём впервые учебные программы в обоих заведениях были
уравнены. Ведущее место в них заняли родной язык и литература. Ушинский
сумел добиться почти полного искоренения традиционного пренебрежительного
отношения «благородных смолянок» к «мещанкам». Такая демократизация
Смольного, естественно, вызвало недовольство в «высших кругах». Начальница
института и консервативные преподаватели начали кампанию против Ушинского,
которая завершилась доносом, обвиняющим его в политической
неблагонадёжности. Возмущённый самим фактом доноса, Ушинский покинул
Смольный. Однако его прибывание там не прошло бесследно. «Благодаря энергии
и таланту одного человека, - отмечает историк, - в какие-нибудь три года
совершенно обновилось и зажило новою, полною жизнью огромное учебное
заведение, дотоле замкнутое, рутинное». Некоторые его выпускницы теперь
поступали на женские Высшие и педагогические курсы, в женский медицинский
институт.
Смольный институт был призван прежде всего внушать своим
питомцам «непоколебимую преданность престолу и благоговейную
признательность к августейшим их покровителям». Но не стоит, может быть,
забывать, что, наряду с фрейлинами императриц и фаворитками императоров,
его воспитанницами были жена Радищева, поехавшая за мужем в ссылку и там
погибшая, жёны и сёстры декабристов, мать героя Плевны генерала Скобелева,
сама в русско-турецкую войну служившая в лазарете и убитая в Болгарии, а
также матери и жёны других славных сынов России.
Здание Мещанского училища до сих пор используется в учебных целях – в
нём занимаются студенты географического факультета и факультета прикладной
математики Ленинградского университета.
Воспитательное общество благородных девиц находилось в монастырских
корпусах гораздо дольше, чем училище. Лишь в начале следующего столетия
архитектор Кваренги возвёл для него с южной стороны монастыря, на месте,
где находился «мастерский двор» со служительским лазаретом, пекарней,
сараями и прочим, новое здание.
Барышень учили не только языкам и манерам, но и терпению. Вот как
вспоминала годы учёбы бывшая «смолянка» Анна Владимировна Суслова:
В Смольном была дисциплина, как в армии. Физически приходилось очень
тяжело. Первое моё впечатление от Смольного – холод. Холодно везде: в
спальнях, классах, в столовых. Температура не выше плюс 16 градусов. Утром
надо было умываться ледяной водой до пояса. За этим наблюдала классная дама
(воспитательница, прикреплённая к какому-либо классу). Потом все одевались
и шли по коридору в церковь, которая находилась в противоположном конце
здания. Во время молитвы следовало стоять неподвижно, глядя вперёд. Нельзя
повернуть голову, переступить с ноги на ногу. Праздничная служба
продолжалась долго, и девочки иногда падали в обморок.
Очень следили за осанкой. Девочки одевались в платья, в которые
вставлен китовый ус, чтобы талия была затянутая прямая. Упаси Бог
сгорбиться. Классная дама всегда находилась при нас и следила за осанкой,
за причёской. Надо было быть совершенно «зализанной», чтобы ни одна
волосинка не висела. Должна быть одна косичка, две не разрешалось. В неё
вплетали чёрную ленточку. Любое кокетство, желание выделиться
преследовалось очень строго. Ходили всегда парами, молча. Улыбаться нельзя.
За улыбку сразу сбавляли несколько баллов за поведение.
Образование, в общем, было хорошим. Языки мы усвоили во многом
влагодаря тому, что нам не разрешалось разговаривать по-русски. Только по-
немецки или по-французски. Везде: в спальнях, во время отдыха и т.д. учили
нас стряпать, шить, вышивать, танцевать, играть на музыкальном инструменте.
Можно было выбрать один из трёх: скрипку, рояль или арфу.
Мне не нравилось в Смольном. Я зябла, кашляла и половину времени
провела в лазарете. Мне трудно было выдерживать этот режим. Но зато у меня
выработалось огроиное терпение. Оно мне в жизни очень пригодилось.
Царскосельский лицей
студентами: было им в среднем по 12 лет, но после окончания своего учебного
заведения они могли больше нигде не учиться. Это был первый курс
Царскосельского Лицея – нового для России учебного заведения, так и
оставшегося единственным в своём роде.
В этом учебном заведении, по замыслу Михаила Сперанского, ближайшего
советника царя Александра I, небольшое число дворянских детей должно было
учиться, чтобы потом учавствовать в управлении Росией.
Мальчиков было всего тридцать. Среди них были представители знатных
семей, такие, как князь Александр Горчаков; были дети царских чиновников,
как Иван Пущин, был среди них и правнук знаменитого «арапа Петра Великого»
Абрама Петровича Ганнибала – Александр Пушкин.
Лицеистов ждали 6 лет учёбы. Строгий режим дня, в котором
чередовались «классы» и прогулки, «танцеванье» и фехтование. Домой ездить
было нельзя – все лицеисты жили в Лицее в небольших комнатках, на которые
деревянными, не доходящими до потолка перегородками, разделили большой зал.
Изучали множество предметов: иностранные языки, историю, географию,
математику, право (юридические науки), артиллерию и фортификацию (науку о
военных сооружениях), физику. На старших курсах занятия велись без строгой
программы – утверждённый устав определял лишь науки, подлежащие изучению:
предусматривались знания по разделам нравственных, физических,
математических, исторических наук, словесности и по языкам. Учились
серьёзно, но не упускали возможности и пошутить. Однажды на уроке лицеист
Мясоедов так описал в стихах восход солнца: «Блеснул на западе (!) румяный
царь природы...» Другой лицеист (Пушкин или Илличевский, точно неизвестно)
тут же продолжил:
«И изумлённые народы
Не знают, что начать:
Ложиться спать или вставать».
Учителей уважали и любили. Они хорошо понимали своих воспитанников.
Сохранились воспоминания Ивана Пущина об учителе математики Карцове,
который вызвал Пушкина к доске и задал задачу. Пушкин долго переминался с
ноги на ногу и всё писал молча какие-то формулы. Карцов спросил его
наконец: «Что же вышло? Чему равняется икс?» Пушкин, улыбаясь, ответил:
«Нулю!» – «Хорошо! У вас, Пушкин, в моём классе всё кончается нулём.
Садитесь на своё место и пишите стихи».
Пролетели шесть лет учёбы. Пятнадцать выпускных зкзаменов сданы за 17
праздновать лицейскую годовщину, вспоминая тех, кого уже нет... Первым
уйдёт Николай Ржевский (в 1817 году, вскоре после выпуска), последним –
Александр Горчаков (в 1883 году).
Горчаков станет канцлером (высшим чиновником), Кюхельбекер –
декабристом, Пушкин – «солнцем русской поэзии».
Куда бы нас ни бросила судьбина
И счастие куда б ни повело,
Всё те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село.
Лицей был учебным заведением, повторившим в миниатюре судьбу и
характер многих реформ и начинаний «дней александровых прекрасного начала»:
блестящие обещания, широкие замыслы при полной непродуманности общих
задач, целей и плана. Размещению и внешнему распорядку нового учебного
заведения уделялось много внимания, вопросы формы лицеистов овсуждались
самим императором. Однако план преподавания был непродуман, состав
профессоров – случаен, большинство из них не отвечало по своей подготовке и
педагогическому опыту даже требованиям хорошей гимназии. А Лицей давал
выпускникам права окончивших высшее учебное заведение. Не было ясно
определено и будущее лицеистов. По первоначальному плану в Лицее должны
были воспитываться также младшие братья Александра I – Николай и Михаил.
Мысль зта, вероятно, принадлежала Сперанскому, которому, как и многим
передовым людям тех лет, внушало тревогу то, как складывались характеры
великих князей, от которых в будущем могла зависеть участь миллионов людей.
Подрастающие Николай и Михаил Павловичи свыклись с верой в безразличность и
божественное происхождение своей власти и с глубоким убеждением в том, что
искусство управления состоит в «фельдфебельской науке»...
Замыслы эти, видимо, вызывали противодействие императрицы Марии
Фёдоровны. Общее наступление реакции перед войной 1812 года, выразившееся,
в частности, в падении Сперанского, привело к тому, что первоначальные
планы были отброшены, в результате чего Николай I вступил в 1825 году на
престол чудовищно неродготовленным... Лицей помещался в Царском Селе –
летней императорской резиденции, во флигеле Екатеринского дворца. Уже само
местоположение делало его как бы придворным учебным заведением. Однако,
видимо не без воздействия Сперанского, ненавидившего придворные круги и
стремившегося максимально ограничить их политическую роль в государстве и
влияние на императора, первый директор Лицея В. Ф. Малиновский пытался
оградить своё учебное заведение от влияния двора путём строгой замкнутости:
Лицей изолировали от окружающей жизни, воспитанников выпускали за пределы
его стен крайне неохотно и лишь в особых случаях, пеосещения родственников
ограничивались.
В лицейских занятиях была бесспорная положительная сторона: это был
тот «лицейский дух», который на всю жизнь запомнился лицеистам первого –
«пушкинского» – выпуска и который очень скоро сделался темой многочисленных
доносов. Именно этот «дух» позже старательно выбивал из Лицея николай I.
Когда создавался Лицей, предпологалось, что в нём будут учиться
великие князья – младшие братья императора Александра I. Поэтому многие
стремились поместить своих детей в это, говоря современным языком,
престижное (уважаемое) учебное заведение. Вот как пишет о первом лицейском
курсе Натан Яковлевич Эйдельман, писатель, историк, литературовед.
«...Члены царской фамилии в конце концов «не попали» в Лицей, но меж
тем летом 1811 года образовался конкурс, потому что на тридцать мест было
куда больше желающих. Одним (Горчакову) поможет звучный титул (князь –
Рюрикович). Другим – важные посты, занимаемые родственниками: у Модеста
Корфа отец -–генерал, видный чиновник юстиции; десятилетний Аркадий
Мартынов ещё мал для Лицея, зато он крестник самого Сперанского, а отец его
литератор, директор департамента народного просвещения; Ивану Малиновскому
пятнадцать лет, он уже называется «иностранной коллегии студент», но отец
его, Василий Фёдорович, назначается директором Лицея и хочет «испытать»
новое заведение на собственном сыне...
Ещё и ещё – родители-царедворцы, или отставные, или невысокие
чиновники; отсутствуют отпрыски багатейших фамилий вроде Строгановых,
Юсуповых, Шереметевых... Аристократы своих детей в какой-то там Лицей не
отдают (тем более, когда выяснили, что царские братья туда не
определяются): ведь им пришлось бы в одном классе на равных учиться и,
может быть, получать подзатыльники от мелкопоместных, малочиновных или
(страшно подумать!), скажем, от Владимира Вольховского, сына бедного гусара
из Полтавской губернии; мальчик идёт в Лицей... как первый ученик
Московского университетского пансиона.
Из нниги Н. Я. Эйдельмана
«Прекрасен наш союз...»
60-90-е годы XIX века
Школа, просвещение и печать
Падение крепостного права и либеральные реформы образования вызвали
серьёзные сдвиги в народном просвещении. В 1860-90-е годы заметно вырос
уровень грамотности населения (в среднем в 3 раза), в городе больше, чем
в деревне (2,5 раза). Согласно данным всеросийской переписи населения
1897 г., средний уровень грамотности в Российской империи составлял 21,1%,
среди мужчин – 29,3%, среди женщин – 13,1%. При этом высшее и среднее
образование имели чуть более 1% населения. Таким образом, общий уровень
образованности в России до второй половины XIX в. определяла начальная
В 60-е годы правительство провело реформы в сфере просвещения.
«Положение о начальных народных училищах» 1864г. допускало, в частности,
открытие начальных школ общественными организациями (органами городского
самоуправления и земствами на селе). Это позволило широкому общественному
движению за создание народных школ (Московский и Петербургский комитеты
грамотности и другие общественные просветительские организации) претворять
в жизнь передовые педагогические идеи К. Д. Ушинского (1824 – 1870 / 71)
и его учеников. Под влиянием общественности начальное образование получило
значительный импульс к дальнейшему развитию. Наряду с церковно-приходскими
школами (учителей для которых готовили церковно-учительские школы,
находившиеся в ведении Синода), начали действовать земские трёхгодичные
школы (в это время наиболее распространённый тип начальной школы),
преподавали в которых представители земской интеллигенции, как правило,
истинные подвижники, носители демократической культуры. Обучение в них было
поставлено лучше: кроме обычных для церковно-приходской школы предметов –
письма, чтения, четырёх правил арифметики и закона божьего, здесь изучались
география, природоведение, история.
Среднее образование одновременно с гуманитарными классическими
гимназиями (число учащихся в которых выросло в 60-80-е годы почти в 3 раза
) давали училища – с 1864 года реальные (учебный план включал большой
объём знаний по точным и естественным наукам) и с 1873 года коммерческие (
где изучались – бухгалтерия, товароведение и др.). В период реформ
открылись женские гимназии, которых к 90-м годам насчитывалось около 200;
для дочерей православного духовенства действовало около 60 епархиальных
училищ. В период контрреформ знаменитый циркуляр «о кухаркиных детях» 1887
года закрыл доступ к образованию неимущим слоям.
В предреформенную эпоху качественные изменения наметились в высшем
образовании. В Одессе и Томске были открыты новые университеты. Либеральный
университетский устав 1863 года, предоставивший этим учебным заведениям
автономию, привёл не только к росту числа студентов (в 60-90-е годы почти в
3 раза), но и к демократизации их состава, правда, неравномерно (в 1897
году в Петербургском унивесситете доля детей дворян и чиновников составила
около 2/3, а в Харьковском – менее 40%). В университетах страны стали
сосредоточиваться лучшие научные кадры (А. М. Бутлеров, Д. И. Менделеев, К.
А. Тимирязев и др.), оживилась научная работа и повысился образовательный
уровень выпускников. Появились первые ростки высшего женского образования –
высшие женские курсы, готовившие врачей и учителей (Аларчинские в
Петербурге и Лубянские в Москве, 1869; курсы профессора В. И. Герье в
Москве, 1872; Бестужевские (названы по имени их директора историка,
профессора К. Н. Бестужева-Рюмина) в Петербурге, 1878 и др.).
Понимая недостатки существовавшей системы образования, представители
передовой общественности способствовали становлению в России внешкольного
образования: с 1859 года начали работать бесплатные воскресные школы,
программа которых была шире, чем в казённых школах, и включала знакомство с
основами физики, химии, естественной истории и др. Правительство также в
ряде случаев выступало инициатором внешкольного овразования. Так, начиная с
1871 года, проводились вызывавшие широкий интерес народные чтения, в
которых преобладала историческая, военная и религиозно-нравственная
тематика.
В 70-90-е годы почти втрое возросло число периодических изданий на
русском языке (до 1 тысячи наименований в 1900 году). Окончательно
оформился тип «толстого» журнала, публиковавшего литературно-
художественные, публицистические, критические, научные материалы и имевшего
значительное влияние на общественно-культурную жизнь («Современник»,
«Русское слово», «Вестник Европы»). Издание книг росло ещё стремительнее (в
1860-е90-е годы с 1800 до 11500 названий в год). Всё это было возможно, так
как полиграфическая база в России за три пореформенных десятилетия выросла
более чем в три раза (в 1864 году насчитывалось около 300 типографий, в
1894 году их было уже более тысячи). Среди издателей ведущее место занимали
частные фирмы М. О. Вольфа, Ф. Ф. Павленкова, И. Д. Сытина, выпускавшие
учебную, научно-популярную, художественную литературу, в том числе дешёвые
издания русской классики. Количество книжных лавок увеличилось в 6 раз (до
3 тысяч в конце 90-ых годов). В городах и сёлах росло число библиотек и
читателей, открывавшихся общественными учреждениями и органами местного
управления. В 1862 году была открыта первая Публичная библиотека в Москве
(сейчас Российская Государственная Библиотека). Главная роль в развитии
культурно-просветительных учреждений принадлежала интеллигенции, в том
числе земской.
Конец XIX века
Образование и просвещение
Система образования в России рубежа XIX-XX веков по-прежнему включала
три ступени: начальную (церковно-приходские школы, народные училища),
среднюю (классические гимназии, реальные и коммерческие училища) и высшую
школу (университеты, институты). По данным 1913 года, грамотные среди
подданных Российской империи (за исключением детей моложе 8 лет)
составляли в среднем 38-39%.
В значительной мере развитие народного образования было связано с
деятельностью демократической общественности. Политика властей в этой
области не представляется последовательной. Так, в 1905 году Министерство
народного просвещения вынесло проект закона «О введении всеобщего
начального обучения в Российской империи» на рассмотрение II
Государственной думы, однако этот проект так и не получил силу закона.
Растущая потребность в специалистах способствовала развитию высшего,
в особенности технического, образования. Количество студентов многих
университетов заметно выросло – с 14 тысяч в середине 90-ых годов до 35.5
тысяч в 1907 году. Получили распространение частные высшие учебные
заведения (Вольная высшая школа П. Ф. Лесгафта, Психоневрологический
институт В. М. Бехтерева и др.). Университет Шанявского, работавший в 1908-
18 годах на средства либерального деятеля народного образования А. Л.
Шанявского (1837-1905) и давший высшее и среднее образование, сыграл важную
роль в демократизации высшего образования. В университет принимались лица
обоего пола независимо от национальной принадлежности и политических
взглядов.
Одновременно с воскресными школами стали действовать новые типы
культурно-просветительских учреждений для взрослых – рабочие курсы
(например, Пречистенские в Москве, среди преподавателей которых были такие
выдающиеся учёные как И. М. Сеченов, В. И. Пичета и др.), просветительские
рабочие общества и народные дома – своеобразные клубы с библиотекой,
актовым залом, чайной и торговой лавкой (Лиговский народный дом графини С.
В. Паниной в Петербурге).
Большое влияние на просвещение оказало развитие периодической печати
и книгоиздательства. Тираж массового литературно-художественного и научно-
популярного «тонкого» журнала «Нива» (1894-1916) к 1900 году выросло с 9 до
235 тысяч экземпляров. По количеству издаваемых книг Россия занимала третье
место в мире (после Германии и Японии).
Крупнейшие книгоиздатели А. С. Суворин (1835-1912) в Петербурге и И.
Д. Сытин (1851-1934) в Москве способствовали приобщению народа к
литературе, выпуская книги пог доступным ценам («Дешёвая библиотека»
Суворина, «Библиотека для самообразования» Сытина). В 1899 – 1913 годах в
Петербурге работало книгоиздательское товарищество «Знание».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
«Архитектурный ансамбль Смольного» Н. Семенникова Ленинград. «Искусство»
«История отечественной культуры» Т. Балакина Москва. «Спектр-5» 1994г.
«Я познаю мир» Н. Чудакова Москва. «АСТ» 1996г.
«Русский язык» Р. Панкова/Л. Гришковская Каунас. «Швиеса» 2002г.
Образование в 19 веке имело ступенчатую форму. Сначала ученику предстояло окончить начальное общеобразовательное учреждение, потом среднее общеобразовательное и последний этап – поступление в университет.
Начальные общеобразовательные учреждения состояли из приходских, уездных и городских училищ, воскресных школ и школ грамотности. При этом ученику следовало сначала отучиться в приходском, а затем в уездном училище и лишь потом он имел право поступать в гимназию.
Средними общеобразовательными учреждениями являлись гимназии и пансионы. Различались классические, реальные, военные гимназии. Гимназии по значимости представляли собой современную среднюю школу, которую необходимо закончить перед поступлением в вуз. Обучение в этих учреждениях занимало семь лет.
Поступить в образовательное учреждение имели право представители всех сословии. Однако в школах и училищах учились дети низших сословий, а в пансионах и лицеях – дети высокопоставленных людей. Такая форма образования была заложена Александром I, позже изменена Николаем I, и вновь восстановлена Александром II.
Предметы изучения
План обучения на протяжении века часто изменялся. Это касалось как гимназии, так и училищ.
Приходские и уездные училища официально имели программу обучения такую же обширную, как и в гимназиях. Но на деле не выходило выполнять установленный план. Начальные общеобразовательные учреждения были отданы под попечение местных чиновников, которые в свою очередь не стремились заботиться о детях. Не хватало кабинетов и учителей.
В приходских училищах учили чтению, письму, простым правилам арифметики и основам закона Божьего. В уездных учреждениях изучали более широкий курс: русский язык, арифметика, геометрия, история, геометрия, чистописание и закон Божий.
В гимназиях преподавались такие предметы, как математика, геометрия, физика, статистика, география, ботаника, зоология, история, философия, литература, эстетика, музыка, танцы. Ученики помимо русского языка изучали немецкий, французский, латинский, греческий. Некоторые предметы носили факультативный характер.
В конце 19 века уклон в образовании стал делаться на прикладные дисциплины. Стало востребовано техническое образование.
Процесс обучения
В 19 веке в гимназиях и училищах время обучения делилось на уроки и перемены. Ученики приходили на занятия к 9 часам или ранее. Заканчивались уроки в 16 часов, в некоторые дни в 12. Обычно раньше всего обучение завершалось в субботу, но в некоторых гимназиях такими днями была среда. После уроков неуспевающие ученики оставались на дополнительные занятия, чтобы подтянуть оценки. Также была возможность остаться на факультативные курсы.
Более тяжело приходилось тем ученикам, которые жили в пансионах. Их день был расписан буквально по минутам. Распорядок дня в разных пансионах немного различался. Примерно выглядел он так: подъем в 6 утра, после умывания и одевания ученики повторяли уроки, затем шли завтракать и после начинались уроки. В 12 часов был обед, после которого снова начинались уроки. Заканчивались занятия в 18 часов. Ученики немного отдыхали, перекусывали, делали уроки. Перед сном ужинали и умывались.
Лекция 14
Образование и педагогическая мысль России в XIX веке
План
1. Развитие государственной системы образования в России в XIX в.
1.1.Первый периода в развитии образования.
1.2.Второй период развития образования.
1.3. Третий период развития образования.
2. Развитие отечественной педагогической мысли в XIX в.
2.1. Николай Иванович Пирогов.
2.2. Николай Федорович Бунаков.
2.3. Василий Яковлевич Стоюнин.
2.4. Василий Васильевич Розанов.
2.5. Сергей Александрович Рачинский.
Литература
Джуринский А.Н . История образования и педагогической мысли: Учебник для вузов. - М.: Владос, 2003
История педагогики и образования / Под ред. А.М. Пискунова. – М., 2001.
Константинов Н.А ., Е.Н.Медынский, М.Ф.Шабаева. История педагогики. – М.: Просвещение, 1982.
Латышина Д.И . История педагогики (История образования и педагогической мысли): Учебное пособие. - М.: Гардарики, 2007.
Развитие государственной системы образования в России в XIX веке.
В XIX в. в России продолжается создание системы образования, ориентированной на лучшие западные традиции. Отечественная педагогика развивается на основе западных педагогических идей. Вместе с тем со второй четверти XIX в. предпринимаются серьезные попытки выявить и обосновать самобытные черты русской педагогики, раскрыть ее уникальный характер. В процессе развития и реформирования образования в XIX в. можно выделить три периода: от начала века до 1824 г., 1825 г. – начало 1860-х гг., 1860-1890 гг.
Начало XIX в. ознаменовалось в России либеральными реформами императора Александра I . Правительство уделяло пристальное внимание развитию образования в Империи. Среди других министерств, учрежденных императором в 1802 г., было создано Министерство народного просвещения, которое возглавило реформу, нацеленную на создание в России системы государственного образования. В «Предварительных правилах народного просвещения» (1803), а затем и в «Уставе учебных заведений, подведомых университетам» (1804) говорилось о том, что «для нравственного просвещения граждан, соответственно обязанностям каждого состояния, определяется четыре рода училищ, а именно: 1) приходские, 2) уездные, 3) губернские, или гимназии, 4) университеты». Основными принципами народного образования провозглашались бессословность, бесплатность и общедоступность. Согласно «Уставу...» Россия делилась на шесть учебных округов по числу университетов. Кроме уже существующих Московского, Виленского и Дерптского, в 1804–1805 гг. были открыты университеты в Казани и Харькове и главный педагогический институт в Петербурге, который в 1819 г. был преобразован в университет. Уставом вводилась строгая зависимость звеньев народного образования: приходские училища подчинялись смотрителю уездного училища, уездные училища – директору гимназии, гимназии – ректору университета, университет – попечителю учебного округа.
Приходские училища предполагали начальный уровень образования со сроком обучения в один год, они открывались по одному на приход (административная церковная единица) в каждом городе или селении. В программу обучения приходских училищ входили закон Божий и нравоучение, чтение, письмо, первые действия арифметики, а также чтение некоторых разделов из книги «О должностях человека и гражданина», занятия проводились по девять часов в неделю. Уездные училища открывались в уездных и губернских городах, имели срок обучения два года и давали углубленную подготовку детям, закончившим приходские училища. Организованные ранее в ходе реформы конца XVIII в. малые училища преобразовывались в уездные, создавались новые. Содержание образования в уездных училищах было представлено законом Божьим, изучением книги «О должностях человека и гражданина», российской грамматикой, всеобщей и русской географией, всеобщей и русской историей, арифметикой, основами геометрии, физики и естественной истории, начальными правилами технологии, относящимися к хозяйству края и его промышленности, рисованием. В школе преподавали всего два учителя, насыщенная программа не давала возможности глубокого овладения знаниями по многим предметам.
Гимназии открывались в губернских городах, курс обучения в них составлял четыре года, они представляли собой среднюю ступень обучения, следующую за уездным училищем. Учебный план гимназии включал широкий круг предметов: латинский, французский и немецкий языки, историю, географию, статистику, естественную историю, опытную физику, теоретическую и прикладную математику, философию, изящные и коммерческие науки, рисование, технологию, музыку, гимнастику, танцы. Кроме того, в I классе добавлялись логика и грамматика, во II – психология и «нравоучение», в III – эстетика и риторика, в IV – юридические и политические науки. Окончившие гимназию выпускники могли поступать в университет. К 1811 г. стала очевидной несбалансированность и перегруженность содержания гимназического образования, из него были исключены политическая экономия, философия, коммерческие науки, сокращен курс естествознания, однако под влиянием немецких традиций введено преподавание закона Божия и греческого языка.
Университетам предоставлялась автономия, включавшая право избрания ректора, деканов и назначения профессоров, выборного университетского суда. Высшая школа осуществляла функции административного управления учебными заведениями, входящими в округ, в школы высылались с инспекцией профессора. В целом реформа стимулировала создание большого числа новых учебных заведений и распространение просвещения.
В 1810 г. Александр I подписал «Постановление о лицее», что дало начало знаменитому Царскосельскому лицею – учреждению для детей высшего дворянства, совмещавшему среднюю и высшую ступень образования. Позднее по образцу Царскосельского лицея стали открываться и другие учебные заведения подобного рода. К 1820-м гг. были открыты Одесский, Ярославский лицеи и Нежинская гимназия высших наук (впоследствии – лицей).
В 1817 г. Министерство народного просвещения было преобразовано в Министерство духовных дел и образования. В 1819 г. были изменены планы училищ и гимназий, введено обязательное чтение Священного Писания, изъяты философия, статистика, естественное право, этика и т. д. При князе А.Н. Голицыне, ставшем в 1817 г. министром народного просвещения и духовных дел, в основу образования были положены религиозные принципы. Целью умственного развития провозглашалось соединение веры и знания, в учебных заведениях всех ступеней огромное внимание уделялось изучению догм Священного Писания. Эти изменения в известной степени являли собой правительственную реакцию на «западное вольнодумство», проникновение которого в Россию резко усилилось после войны 1812–1814 гг., а также на все более возрастающее реформаторское и революционное брожение общества, самодержавно-крепостнические основы которого переживали острейший кризис. В 1819 г. была введена плата за обучение в гимназиях, приходских и уездных училищах, внесены изменения в учебные планы начальных училищ, введено «чтение из Священного Писания», запрещено преподавание естествознания. Значительно пострадала университетская автономия.
Таким образом, в первой четверти XIX в. в результате реформ в России была создана государственная система образования, основу которой составляли отношения преемственности между учебными заведениями всех уровней.
Начало второго периода в развитии образования в XIX в. связано со временем правления Николая I (годы правления – 1825–1855), в царствование которого система образования и школьная политика претерпели важные изменения. Новый император стремился выработать «единообразную» школьную политику, которая была бы направлена на укрепление общественной стабильности. Министром просвещения был назначен граф Ливен, который осуществил подобный курс в новом «Уставе о начальных и средних школах» (1828), наметившем пути реформирования образования. В «Уставе...» подтверждалась существовавшая четырехуровневая система образования и провозглашался принцип – «каждому сословию свой уровень образования». В соответствии с этим приходские училища предназначались для низших сословий, уездные – для детей купцов, ремесленников и прочих «городских обывателей», гимназии – для детей дворян и чиновников. Школьная жизнь проходила под строгим надзором начальства и полиции. За проступки полагались всяческие меры взыскания, в том числе розга, исключение из школы, а для преподавателей – увольнение со службы.
В 1833 г. министром просвещения становится С.С. Уваров (1786–1855), остававшийся на этом посту до 1849 г. и проводивший консервативную школьную политику. Уваров выдвигал три принципа воспитания и образования: «православие, самодержавие и народность», которые соответствовали государственной политике и идее национального возрождения. В 1832–1842 гг. заметно расширилась система образования, количество учащихся в различных государственных учебных заведениях увеличилось с 69 300 до 99 800.
Таким образом, в результате реформ второй четверти XIX в. каждый тип школы приобретал законченный характер и был предназначен для обслуживания населения определенного сословия. Преемственная связь между учебными заведениями, введенная в 1804 г., была отменена, и доступ детей податного сословия в среднюю и высшую школу затруднен. Приходские училища, рассчитанные на мальчиков и девочек из «самых низших состояний», не должны были готовить их к уездным училищам. Уездные училища, предназначенные для детей купцов, ремесленников, мещан и других городских жителей, не относящих к дворянству, стали теперь трехклассными учебными заведениями. В них изучались закон Божий, священная и церковная история, российский язык, арифметика, геометрия (до стереометрии) без доказательств, география, сокращенная всеобщая и российская история, чистописание, черчение и рисование. Преподавание физики и естествознания было прекращено, а математика должна была преподаваться догматически. Чтобы отвлечь детей непривилегированных городских сословий от поступления в гимназии, при уездных училищах разрешалось открывать дополнительные курсы, где желающие продолжать учение могли получить какую-либо профессию.
В этот период в развитии среднего образования активно участвуют различные министерства. Так, в 1839 г. Министерство финансов открывает при некоторых гимназиях и уездных училищах реальные классы; Министерство юриспруденции создает гимназические курсы юриспруденции, Министерство государственной собственности организовывает средние школы повышенного типа. В гимназиях, подчиненных Министерству просвещения, был взят курс на классическое обучение, однако в 1849–1851 гг. прошла реорганизация гимназий, в соответствии с которой были учреждены три типа гимназий: с двумя древними языками (классические), с обучением естествознанию и законоведению, с обучением законоведению. В 1835 г. Министерство просвещения издает ряд документов, определяющих новый порядок функционирования университетов, значительно урезавший их автономию. В 1834 г. открылся университет в Киеве, но в связи с волнениями в Польше в 1830 г. был закрыт Виленский университет. Произошли изменения и в сфере профессионального образования: в 1828 г. в Петербурге был создан Технологический институт, в 1832 г. – Институт гражданских инженеров; реорганизованы Горный и Лесной институты. В целом в 1830-1850-х гг. по всей России открывались низшие и средние сельскохозяйственные, технические и коммерческие учебные заведения.
С начала 1830-х гг. в селениях, где жили государственные и удельные крестьяне, ведомством государственных имуществ и удельным ведомством создавались начальные школы. Их задачей стало обучение крестьянских детей грамоте и подготовка писарей и счетных работников для учреждений, которые управляли крестьянами. В этих школах большое внимание уделялось выработке у учащихся хорошего почерка и овладению ими устным счетом. Школы существовали за счет общественных сборов с крестьян, к 1858 г. их было создано 2975. Школами для государственных крестьян занимался Ученый комитет министерства государственных имуществ, в котором около четверти века (1832–1862) работал в должности старшего члена Комитета по народному образованию видный общественный деятель, писатель, выдающийся педагог-просветитель В.Ф. Одоевский (1804–1868). Он осуществлял педагогическое руководство учебной деятельностью сельских училищ государственных крестьян.
Количество школ, предназначенных для народа, до 1861 г. было так незначительно, что крестьянское население и горожане низких сословий оставались почти поголовно безграмотными. Наиболее распространенными на селе были школы грамоты со сроком обучения один-два года. Их создавали сами крестьяне на свои средства. Учительствовали здесь грамотные дьячки местной церкви, отставные солдаты или бывшие дворовые, однако эти школы оказались жизнеспособными, в некоторых местах их можно было встретить даже в начале ХХ в.
Образование подрастающего поколения в XIX в. характеризуется вниманием к деятельности учителей-иностранцев и принятием мер в защиту отечественного образования. Указ Николая I, изданный в 1831 г., обязывал повысить надзор за частными учебными заведениями и учителями-иностранцами. До педагогической деятельности допускались учителя-иностранцы и наставники, имеющие аттестаты русских университетов и дополнительные положительные характеристики. В России складывалась система среднего педагогического образования, в основном женского, которая составила серьезную конкуренцию учителям-иностранцам в сфере семейного воспитания.
С начала 1860-х гг . начинается третий период в развитии отечественного образования, характеризующийся подготовкой новой реформы. В это время в России произошли огромные политические преобразования, существенно повлиявшие на нравственный климат в обществе. Передовые общественные деятели того времени рассматривали отмену крепостного права (1861) как важнейшее условие для нравственного развития народа и страны, необходимую предпосылку для борьбы за дальнейший прогресс. В сознание русского человека стала внедряться мысль о единстве и равноправии всех людей, о достоинстве всякой человеческой личности, необходимости внимательного и гуманного отношения к ее нуждам и запросам. Освобождение личности от сословных, бытовых, семейных, религиозных пут становится главной задачей поколения интеллигенции 1860-х гг.
Реформы этого периода вызвали чрезвычайно широкое демократическое движение, мощный духовный подъем русского общества, стремление передовых деятелей того времени активно участвовать в обновлении российской действительности, направить ее развитие в соответствии со своими представлениями и идеалами, породили надежду на скорую и полную гибель «прошлых времен». В то время Россия в буквальном смысле слова изнемогала под бременем усиленных надежд, возбужденных крестьянской реформой и теми преобразованиями, которые ожидались вслед за нею. «Все ждали, все говорили: золотой век не позади нас, а впереди», – писал М.Е. Салтыков-Щедрин. Важнейшим средством освобождения и развития личности признавалось просвещение. Вера в силу просвещения была свойственна всем жаждавшим обновления русского общества. Широко распространилась идея о необходимости отстаивать интересы народных масс, прежде всего крестьян, о выполнении «долга» перед народом. Этот долг мог быть уплачен прежде всего в форме распространения образования и культуры в народных массах. С этим связано участие широких кругов интеллигенции в культурно-просветительской работе, создание воскресных школ, возникновение специальных издательств, развитие педагогической журналистики и т. п.
В 1860-е гг. впервые в русской истории появились учреждения и организации, деятельность которых была направлена на распространение знаний среди народных масс. По инициативе передовой интеллигенции, главным образом студенческой молодежи, в середине XIX в. возникли воскресные школы – образовательные школы для взрослых крестьян, ремесленников и др. Были созданы первые народные библиотеки и читальни – общедоступные бесплатные библиотеки для трудящихся. Стали проводиться народные чтения, являвшиеся одной из наиболее распространенных форм популяризации общеобразовательных, профессиональных и прикладных знаний.
С 1860-х гг. наблюдается расцвет русской национальной педагогики, представители которой внесли достойный вклад в развитие мировой педагогической мысли и вывели начальное образование на новый уровень развития. Вслед за естествоиспытателями научные общества стали организовываться в сфере гуманитарных наук. Одним из первых в этой области было Санкт-Петербургское педагогическое общество (1869), объединявшее широкий круг ученых, деятелей народного образования, ставивших своей задачей содействие научной разработке педагогических проблем. Среди активных участников общества были К.Д. Ушинский, Н.Х. Вессель, П.Ф. Каптерев и другие видные педагоги. Члены общества организовывали филиалы в других городах, руководили педагогическими курсами, выступали с лекциями в различных аудиториях. В 1871 г. было создано Санкт-Петербургское общество содействия первоначальному воспитанию детей дошкольного возраста. Результатом его деятельности стали курсы по подготовке воспитательниц в семьях и детских садах, лекции по дошкольному воспитанию и др. Петербургское общество положило начало распространению подобных обществ по всей России.
Особую роль в развитии педагогической мысли, в совершенствовании методов воспитания и обучения играли учительские съезды. Первый учительский съезд состоялся в 1867 г. в Александровском уезде Екатеринославской губернии. В 1870 г. проходил съезд учителей в Симферополе; в его работе принимал участие К.Д. Ушинский. Съезд при Всероссийской политехнической выставке в 1872 г. собрал около 700 участников, перед которыми выступили видные педагоги и методисты. В пореформенный период больше внимания стало уделяться и педагогическому образованию. Получили распространение 4-6-недельные педагогические курсы повышения квалификации учителей начальной школы. К.Д. Ушинский разработал план подготовки учителей начальной школы. По этому плану строили работу все земские учительские семинарии и школы. Он же высказал идею создания в университетах педагогических факультетов. Все это стимулировало внимание к улучшению педагогического образования. В целом наиболее значительное развитие школы и педагогики в России в XIX в. пришлось на его вторую половину и являлось результатом крупномасштабного реформирования.
В 1860 г. принимается «Положение о женских училищах ведомства министерства народного образования», согласно которому учреждаются женские училища двух типов: училища первого разряда (шесть лет обучения) и второго разряда (три года). В училищах первого разряда изучались закон Божий, русский язык, грамматика, словесность, арифметика, география, история всеобщая и русская, начала естественной истории и физики, чистописание, рукоделие.
В 1864 г. было утверждено «Положение о начальных народных училищах», в котором к начальному образованию были отнесены элементарные школы всех ведомств, городские и сельские школы, содержавшиеся за счет казны, обществ и частных лиц. В начальных школах преподавались закон Божий, чтение по книгам гражданской и церковной печати, письмо, четыре арифметических действия и, где возможно, церковное пение. Все преподавание должно было вестись на русском языке. Продолжительность обучения в Положении не указывалась. Фактически в лучших земских и городских школах она составляла три года, во многих других – два года. Все начальные народные училища, находившиеся ранее в ведении различных ведомств, были подчинены Министерству народного просвещения, однако для начальных училищ, открытых духовенством, делалось исключение: они оставались в ведении Священного Синода. В целом реформа начального образования согласно Положению 1864 г., означавшему ее бессословный характер, давала право открывать начальные школы органам местного самоуправления (земствам), допускала к преподаванию женщин, учреждала коллегиальные органы управления школой.
В том же году издается «Положение о земских учреждениях», по которому земства могли открывать начальные школы и содержать их в хозяйственном отношении. За первые десять лет своего существования земства создали значительную сеть начальных сельских школ. В некоторых земствах организовывалась подготовка народных учителей в земских учительских школах, проводились курсы и съезды учителей, устраивались пришкольные библиотеки. Однако права земств были ограничены и сводились преимущественно к решению финансово-хозяйственных вопросов, земства не имели права вмешиваться в учебно-воспитательный процесс и деятельность школ. Земские школы относились к числу министерских школ и официально именовались «начальными народными училищами в губерниях, на которые распространяется действие Положения о земских учреждениях». Среди населения они пользовались большей популярностью, чем другие начальные школы. Именно земские школы сыграли большую роль в распространении образования среди крестьян. Земства благодаря хорошей оплате труда могли приглашать на работу учителей со специальным педагогическим образованием. При появлении возможности в земских школах расширялся круг изучаемых детьми предметов, чаще всего за счет включения реальных знаний. Земство заботилось о развитии в школах прикладных знаний. Для этого при некоторых школах организовывались ремесленные классы, разводились питомники, пчельники, практиковалось земледелие, организовывались низшие сельскохозяйственные школы и практические фермы. Учителя, расширявшие официально действующую программу, стремились к всестороннему образованию своих учеников, а также к использованию новых, более эффективных методов преподавания. Земские школы могли по праву считаться учебными заведениями, предлагающими высокий уровень начального образования.
В 1864 г. утверждается «Устав гимназий и прогимназий», который провозглашает принцип общечеловеческого образования и внесословной школы. Согласно уставу учреждаются два типа гимназий: классическая – с преподаванием латинского и греческого языков и реальная – без древних языков, обучение в них было рассчитано на семь лет. В реальной гимназии по сравнению с классической в большем объеме преподавались точные и естественные предметы: математика, естествознание, астрономия, физика, черчение. Предусматривалась организация прогимназий – неполных средних школ с 4-летним сроком обучения, соответствующим четырем первым классам гимназии. Как правило, они открывались в небольших уездных городах.
В 1863 г. принимается новый университетский Устав, предполагающий относительную самостоятельность университетов и утверждающий статус других высших учебных заведений – Петербургского технологического института, Горного института, Института путей сообщения, Петровско-Разумовской сельскохозяйственной академии и т. д. Университетам были возвращены права на избрание ректора, проректоров, деканов и профессоров, стимулировалось развитие научных исследований, увеличивался штат профессорско-преподавательского состава.
В 1870-1880-х гг. после неудачного покушения на Александра II реформы образования стали носить реакционный характер. Новый Устав начальных школ, принятый в 1874 г., предусматривал усиление контроля министерских инспекторов в отдельных учебных заведениях. Правительство стало тормозить открытие земских и городских школ. Поощрялось создание церковно-приходских школ. К 1880-м гг. в связи с убийством Александра II реакция в школьной политике усилилась. Положение 1874 г. действовало без изменений до революции 1917 г. и, по мнению Н.А. Константинова, являлось большим тормозом развития начального образования. Усиливался надзор духовенства за образом мыслей и поведением народных учителей и духом преподавания в начальных школах.
Реакционная политика 1870-1880-х гг. оказала сильное влияние и на деятельность земств в области народного образования. В последней четверти XIX в. было открыто втрое меньше земских школ, чем в предыдущие 10 лет. Вместе с тем в этих школах значительно расширилось содержание начального обучения, путем объяснительного чтения учащимся сообщались элементарные сведения по природоведению, географии и русской истории. В этот период начальные народные школы с трехлетним курсом обучения уже не могли удовлетворять нужды промышленности и сельского хозяйства, возникает потребность в организации начальных повышенных школ. В этой связи были созданы двухклассные народные училища с пятилетним сроком обучения: в первые три года обучение считалось первым классом и соответствовало курсу одноклассного народного училища; четвертый и пятый год были вторым классом обучения, в нем преподавали русский язык, арифметику (дроби, прогрессии, тройное правило, проценты), наглядную геометрию, элементарные сведения по естествознанию, физике, географии и русской истории. Двухклассные народные училища становились тупиковыми учебными заведениями, которые не давали возможности продолжения общего образования в средних школах, так как учебные планы и программы этих школ не имели преемственности. Более высокий уровень образования предполагался в начальных городских училищах.
Большая часть уездных училищ, созданных по Уставу 1828 г., была преобразована в 1870-х гг. в городские училища. Эти училища имели шестилетний курс обучения, их целью было дать детям недворянского происхождения повышенное начальное образование и некоторые прикладные знания. В городских училищах преподавались закон Божий, русский язык и литература, арифметика, алгебра, география, история, естествознание (сведения из ботаники, зоологии, анатомии и физиологии человека), рисование, черчение, пение. Городские училища также представляли собой школы-тупики, поскольку не имели преемственности со средними общеобразовательными школами. При многих двухклассных городских училищах организовывались различные курсы: счетоводные, бухгалтерские, педагогические, чертежные и т. д.
В 1870 г. «Положением о женских гимназиях и прогимназиях Министерства народного просвещения» женские училища первого и второго разрядов преобразовываются в женские гимназии и прогимназии. С 1872 по 1876 г. открываются высшие женские курсы в Москве и Петербурге. Однако уже в 1880-х гг. эти курсы были закрыты и возобновили свою деятельность только в начале ХХ в. Вплоть до революции 1917 г. высшее образование для женщин в русских высших образовательных учреждениях было невозможным.
В 1871 г. был издан новый Устав гимназий, по которому все мужские гимназии были преобразованы в классические. Образование в них строилось вокруг гуманитарных предметов – древних языков, словесности, грамматики и др. В 1872 г. был издан Устав реальных училищ – средних школ с 6-7-летним сроком обучения. В последних классах училища предполагалась специализированная подготовка на коммерческом, механико-техническом или общем отделениях. В 1888 г. реальные училища с ликвидацией профессионально ориентированных отделений стали общеобразовательными учебными заведениями.
Принятый в 1884 г. новый Устав университетов значительно сокращал права на самоуправление высшей школы, отменял различные неформальные объединения и землячества, ставил под контроль Министерства народного просвещения деятельность профессорско-преподавательского состава.
Таким образом, к концу XIX в. как результат проводимых государством реформ в области образования была создана национальная государственная система народного просвещения, значительно увеличились число школ и контингент учащихся. Возникли предпосылки к реализации идеи о всеобщем начальном образовании.
2. Развитие отечественной педагогической мысли в XIX в. В XIX в. шел процесс становления отечественной педагогической науки, формирования различных педагогических направлений и теорий. Значительным в этот период оказался вклад общественной мысли в развитие просветительских идей.
Педагогическая деятельность известного русского хирурга, профессора медицины Николая Ивановича Пирогова (1810–1881) не ограничивалась преподаванием в высшей школе. В 1850-х гг. он был назначен попечителем Одесского, а затем Киевского учебных округов. Н.И. Пирогов в своих педагогических сочинениях выдвигал идею воспитывающего обучения, усматривал цель воспитания в подготовке к жизни высоконравственного человека с широким интеллектуальным кругозором, выступал против ранней специализации в обучении детей и настаивал на начальной общеобразовательной подготовке. Ученый высказывал идею о необходимости создания в России сети образовательных учреждений для обучения женщин. Среди методов воспитательного воздействия педагог выделял пример, убеждение, поощрение, наказание, отрицательно относился к телесным наказаниям, бытовавшим в современных ему школах. Н.И. Пирогов выступал за расширение сети начальных школ, поддерживал автономию университетов, разрабатывал вопросы методики преподавания в высшей школе.
Педагог и просветитель Николай Федорович Бунаков (1837–1904) был теоретиком и практиком народной школы, создал ряд учебников для начальной школы. Главную задачу начального школьного образования он видел в гармоничном развитии физических, умственных и нравственных сил детей. Для этого, по его мнению, необходимо усилить реальный компонент содержания образования детей.
Просветитель, общественный деятель, педагог Василий Яковлевич Стоюнин (1826–1888) создал работы по истории педагогики и образования: «Развитие педагогических идей в России в XIX в.», «Воспитание русской женщины», «Из истории воспитания в России в начале 19-го столетия», «Наша семья и ее исторические судьбы». В воспитании ребенка он призывал ориентироваться на высокие идеалы и истинную нравственность, присущие русскому народу, считал, что в практике обучения сильно влияние западной методики и это негативно сказывается на преподавании русской истории, родного языка и литературы. Одно из видных мест в теоретическом и практическом наследии педагога занимает вопрос женского воспитания.
По мнению В.Я. Стоюнина, современной ему семье недостает образованной и нравственно чистой матери, которая могла бы понять новые, лучшие стремления своих детей. «Мариинская женская гимназия в Санкт-Петербурге с первых дней обнаружила, какая сильная была потребность в небогатых семьях образовывать дочерей наравне с сыновьями. Она была первым призывом всех городских сословий к образованию женщины и будущих матерей семейств, а следственно, и к нравственному возвышению русской семьи, без чего нельзя было ожидать и усовершенствования общественной нравственности», – писал педагог о значении образования для женщины. С отменой крепостного права, казалось бы, должны были появиться и надежды на возобновление в семейных отношениях духовного развития, оздоровление общества в целом. Именно в то время В.Я. Стоюнин писал о возможности при новых условиях перерождения русской семьи, отмечая, что воспитание не должно быть односторонним, замкнутым только в рамках семьи. Он горячо отстаивал самую тесную связь семьи со школой, с учителем, опыт, наблюдения, выводы которых «вносили бы жизнь в семейно-воспитательное дело, чтоб оно было делом не бездушным, машинным, а живым и разумным».
Педагог Василий Васильевич Розанов (1856–1919) выступал за необходимость создания подлинно русской национальной школы, основанной на культурных традициях народа. Вместе с тем он был далек от узко-национальной трактовки роли школы и отстаивал идею гармонического сочетания общечеловеческого, национального и индивидуального в формировании личности.
Биолог, общественный деятель, педагог и просветитель Сергей Александрович Рачинский (1833–1902) создал религиозно-педагогическую концепцию сельской народной школы, основанной на глубоко национальных традициях православной духовности. Вместе с тем религиозность Рачинского не противоречила его естественно-научным изысканиям. С.А. Рачинский полагал, что для русского народа приоритетным является нравственное воспитание, поэтому в сельской школе необходимо закладывать основы целостного и гармоничного мировосприятия, базирующегося на ценностях христианства и гуманизма. Педагог считал недопустимым давать в сельской школе слишком большой запас сведений; по его мнению, центром обучения должно стать сообщение школьникам практических знаний.
Похожая информация.
«Летидор» рассказывает, чем жили, какие предметы изучали, что за форму носили и сколько денег отдавали за образование ученицы Арсеньевской гимназии в конце XIX века в Москве.
О гимназии
В конце 1860-х годов в Москве открылось сразу несколько частных учебных заведений. Одним из самых заметных стала женская гимназия, которой руководила Софья Арсеньева - дочь известного российского архитектора Александра Витберга.
Гимназия находилась в самом центре Москвы, в бывшем особняке Дениса Давыдова (по современному адресу - улица Пречистенка, 17).
О программе
Девочек принимали в гимназию в возрасте 8-9 лет. Обязательным условием для поступающих к началу учебного года в подготовительный класс были требования:
- по «Закону Божьему»: молитва Господня, молитва перед учением и после учения;
- по «Русскому языку»: умение читать без большого затруднения и списывать с книг по двум линейкам;
- по «Французскому языку»: знание всей азбуки - печатной и письменной, а также умение написать её;
- по «Арифметике»: умение писать цифры.
От тех, кто хотел присоединиться к классу в середине учебного года, требовалось знание материала, на данный день уже изученного в этом классе. Девочки, которые посещали занятия, принадлежали к дворянскому сословию. К поступлению в школу их готовил целый состав преподавателей.
Что знала выпускница гимназии после выпуска
После семилетнего образования каждая ученица знала:
- «Закон Божий»: молитвы. Священная история Ветхого и Нового Завета. История христианской церкви. Катехизис. Учение о богослужении христианской православной церкви. Чтение Священного писания;
- «Русский язык и литература»: чтение и рассказ. Выразительное произношение наизусть. Орфографические упражнения. Грамматика: русская и церковно-славянская этимология, русский синтаксис. Стилистика. Упражнения в изложениях и сочинениях в связи с элементарной логикой. Изящные переводы с иностранных языков. Изучение русских прозаиков и поэтов. История русской литературы;
- «Французский, немецкий, английский» (от обучения английскому языку освобождались те воспитанницы, для которых изучение трёх иностранных языков было признано затруднительным): чтение, рассказ, выразительное произношение наизусть, орфографические упражнения, грамматика и стилистика, изучение прозаиков и поэтов, история литературы; умение владеть языками устно и письменно;
- «Математика»: арифметика, алгебра до логарифмов включительно, геометрия со стереометрией; приложение алгебры к геометрии; тригонометрия;
- «История», «География», «Физика»: в объёме курса мужской гимназии;
- «Естественные науки»: в низших 4-х классах - как предмет наглядного обучения, в 7-м классе - подробнее;
- «Из искусств»: рисование, хоровое пение, гимнастика, танцы, музыка; а в первых 3-х классах и чистописание.
Сколько стоило образование
Цены на обучение в 1878 году были следующие: плата за приходящую ученицу (в год) - 150 руб.; за полупансионерку - 400 руб., за пансионерку - 500 руб. За ученицу подготовительного класса: приходящую - 100 руб.; полупансионерку - 350 руб.; пансионерку – 450 руб. Кроме того, единовременно вносилось за каждую пансионерку 30 рублей.
Для сравнения: в те годы килограмм картофеля стоил 2 рубля, килограмм говядины - 27 рублей, килограмм сливочного масла - 61 рубль.
Что носили гимназистки
В гимназии были строгие порядки в отношении внешнего вида девочек. Правильной одеждой считалось коричневое шерстяное платье и черный шерстяной передник.
В те времена пренебрежение к внешнему виду каралось строже, чем незнание предмета. Ученица, явившаяся на занятия в растрепанном виде, получала выговор, представление родителям. Также девочку отчитывала классная дама или больше - сам директор гимназии Софья Арсеньева, чей осуждающий взгляд, по воспоминаниям школьниц, был худшим наказанием для каждой из них.
О быте учениц
Благодаря сохранившимся мемуарам выпускниц гимназии, известно не только формальное устройство школы, но и особенности её быта. Занятия начинались ровно в 9. Одна из гимназисток, Татьяна Аксакова-Сиверс, вспоминает:
«В низкой просторной передней усадьбы меня встречал швейцар Александр, маленький толстый старичок, топтавшийся на месте, как медвежонок, и его жена, дельная, быстрая старушка Наталья, ведавшая более 30 лет и вешалками, и кипячёной водой, и подаванием звонков.
Мой класс насчитывал около 40 человек, учился хорошо, но был какой-то разношёрстный. Менее блестящий, чем предыдущий…
Учение мне давалось без всякого труда и никогда не составляло предмета забот моих родителей. Начиная со 2-го класса и до самого конца я шла на круглых пятёрках, но должна признать, что пятёрки по физике и математике доставались только за счёт хорошей памяти, тогда как гуманитарные науки проникали несколько глубже.
В 4 классе мы сдавали экзамены по естествоведению, причём отметка, полученная на этом экзамене, входила в окончательный аттестат. Так как я уже метила на золотую медаль, четвёрка по естественной истории могла мне испортить всё дело, и я, снедаемая честолюбием, твердила наизусть «лютиковые» и «крестоцветные», которые могли меня подвести.
Учительницей по этому предмету у нас была Анна Николаевна Шереметевская, родная сестра знаменитой актрисы Марии Николаевны Ермоловой, женщина очень нервная, от которой можно было ждать всяких сюрпризов. Однако всё обошлось благополучно, и полученная отметка не закрыла мне путей «к славе».