Середина XV века ознаменовалась для Православной Церкви двумя трагедиями — Флорентийской унией и падением Константинополя. К этому времени от Византийской империи оставался лишь Константинополь с пригородами, незначительная часть территории на юге Греции и несколько островов. Все остальные территории, входившие в некогда могущественную империю, были заняты турками или — на Западе — латинянами. Византийский император находился на вассальном положении у турецкого султана, и дни великой христианской империи были сочтены.
В надежде спасти остатки империи от неминуемой гибели император Иоанн VIII Палеолог решился на отчаянный шаг: 24 ноября 1437 года он отправился в Италию к папе Евгению IV в надежде на получение военной помощи латинян против турок. Вместе с императором отбыли около 6оо человек, включая престарелого патриарха Константинопольского Иосифа II , 22-х епископов, многочисленных клириков и мирян. В составе делегации были представители патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского. 9 апреля 1438 года в Ферраре под председательством папы Евгения открылся Собор, на котором предстояло обсудить разногласия между греками и латинянами. Для этой цели была создана богословская комиссия, в которую со стороны греков вошли митрополит Ефесский Марк, митрополит Никейский Виссарион и еще несколько лиц, а со стороны латинян — несколько кардиналов. Официальным главой греческой делегации в течение всего Собора оставался император Иоанн Палеолог, который нередко принимал личное участие в прениях. В составе греческой делегации был также Исидор, незадолго до этого назначенный митрополитом Киевским.
Первый вопрос, который делегации обсуждали на Соборе в Ферраре, был вопрос о чистилище. Согласно латинскому учению, чистилище представляет собой место посмертного временного мучения тех лиц, которые умерли в мире с Церковью и которые не совершили смертных грехов: по окончании периода мучений эти люди попадают в Царство Небесное. На Феррар-ском Соборе латиняне утверждали, что «нет нужды молиться за тех, которые находятся в раю, ибо они не имеют никакой нужды в этом, ни за тех, которые — в аду, так как они не могут освободиться или очиститься от грехов», молиться можно лишь за тех, кто находится в чистилище. Богословие Восточной Церкви, однако, учения о чистилище не знало, и святой Марк Ефесский в своем ответе на доклад латинян утверждал, что Церковь молится за всех усопших — как находящихся в раю, так и томящихся в аду, с надеждой на то, что эта молитва будет услышана Богом. По первому пункту полемики согласие между двумя партиями достигнуто не было.
Второй темой, предложенной к обсуждению в Ферраре, было латинское учение о Филиокве. Против этого учения в прениях выступали и Марк Ефесский, и Виссарион Никейский, однако латиняне упорно его защищали. Опять же согласие достигнуто не было. После того как в феврале 1439 года заседания Собора были перенесены во Флоренцию, было решено отказаться от обсуждения вопроса о включении Филиокве в Символ веры и ограничиться общим обсуждением учения об исхождении Святого Духа. Во Флоренции латиняне заявили, что единой причиной исхождения Святого Духа они признают Бога Отца, зачитав отрывок из послания Максима Исповедника к Марину (упоминался нами выше). Тем не менее греков не удовлетворили объяснения латинян, и святой Марк Ефесский представил в опровержение учения о Филиокве трактат под названием «Свидетельства об исхождении Святого Духа только от Отеческой Ипостаси».
После полутора лет напряженных богословских дискуссий латиняне поставили грекам ультиматум, который сводился к тому, что греки должны были принять латинское учение. При этом папа пообещал военную помощь византийскому императору. 4 июля 1439 года греки передали латинянам заявление следующего содержания: «Мы соглашаемся с вашим учением и с вашим прибавлением в Символе, сделанным на основании святых отцов; мы заключаем с вами унию и признаем, что Святой Дух исходит от Отца и Сына как от одного единого Начала и Причины». Это заявление подписали все члены греческой делегации, кроме святого Марка Ефесского, оставшегося непреклонным.
Получив заявление греков, папа потребовал, чтобы они согласились также с латинским пониманием чистилища, с практикой служения литургии на пресном хлебе и с латинским учением о пресуществлении хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы при произнесении слов «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое» и «Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя» (греки считали, что преложение Святых Даров происходит не после произнесения этих слов, а после призывания Святого Духа). От греков потребовали также, чтобы они согласились с латинским учением о первенстве папы Римского, причем не только о первенстве чести, но и о примате юрисдикции (т.е. чтобы восточные патриархи вошли в юрисдикционное подчинение папе Римскому), чтобы называли папу «викарием Христа» и «главой Церкви», чтобы признали за ним право беспрепятственно вмешиваться в дела Православной Церкви. После долгих колебаний 33 представителя греческой делегации наконец подписали унию на условиях, выдвинутых латинянами. Единственным официальным членом делегации, не подписавшим унию, был святитель Марк Ефесский. Не подписал унию также патриарх Иосиф, к тому времени скончавшийся.
По возвращении в Константинополь святитель Марк Ефесский написал окружное послание, в котором решительно отмежевался от Ферраро-Флорентийского Собора. Относительно греков, подписавших на нем унию с латинянами, святитель Марк писал:
Надо бежать от них, как бегут от змеи... как от христопро-давцев и христокупцев... Ибо мы вместе с Дамаскиным и всеми отцами не говорим, что Дух происходит от Сына; а они — вместе с латинянами говорят, что Дух происходит от Сына. И мы вместе с божественным Дионисием говорим, что Отец — единый Источник преестественного Божества; а они вместе с латинянами говорят, что и Сын — Источник Святого Духа, очевидно, что этим исключая Духа из Божества... И мы утверждаем, согласно отцам, что воля и энергия несотворенного и Божественного естества несотворенны; а они вместе с латинянами и Фомой говорят, что воля — тождественна с естеством, а Божественная энергия — твар-на... И мы говорим, что ни 
святые не воспринимают еще уготованное им Цapcтво и неизреченные блага, ни грешники еще не посланы в геенну, но и те и другие каждые ожидают свой удел, который будет воспринят в будущем веке после воскресения и суда; а они вместе с латинянами желают, чтобы они сразу же после смерти восприняли согласно заслугам, а промежуточным... они даруют очистительный огонь, который не тождествен с геенским... И мы, послуше-ствуя заповедающих апостолов, отвращаемся от иудейского бесквасного хлеба; а они, в том же акте унии, возвещают, что то, что священнодействуется латинянами, является Телом Христовым. И мы говорим, что прибавление в Символе возникло беззаконно и противозаконно и противно отцам; а они утверждают, что оно законно и благословенно... Для нас папа представляется как один из патриархов, и то если бы он был православным, а они с большею важностью объявляют его викарием Христа, отцом и учителем всех христиан... Итак, братие, бегите от них и от общения с ними...
Ферраро-Флорентийский Собор имел все формальные признаки Вселенского Собора: в нем участвовали папа и император, Константинопольский патриарх и представители других древних Восточных Патриархатов, предстоятель Русской Церкви (еще не имевшей автокефалии и входившей в состав Константинопольского Патриархата). В Католической Церкви этот Собор признается Вселенским. Однако на православном Востоке он был отвергнут на том основании, что от Православной Церкви на нем потребовали капитуляции, отказа от своей многовековой богословской традиции.
Русская Церковь первой отвергла унию. Когда митрополит Киевский Исидор, представлявший Русскую Церковь на Флорентийском Соборе, вернулся на Русь спустя два года после окончания Собора, он 5 июля 1441 года совершил богослужение в Успенском соборе Московского Кремля: за богослужением возносилось имя папы Римского и был зачитан акт о воссоединении с Римом. Никто из присутствовавших бояр и епископов поначалу не выразил несогласия; напротив, по словам летописца, «умолча-ша и бояре и инии мнозе, еще же паче и епископы русския умол-чаша, и воздремаша и уснуша». Однако великий князь Московский Василий Васильевич объявил Исидора еретиком и приказал арестовать его. Тогда «вси епископы рустии возбудишася; князи и бояре и множество християн тогда... начаша... звати Исидора еретиком». Митрополита Исидора старались принудить к отречению от унии, угрожая даже смертной казнью: он остался непреклонен и в конце концов бежал в Рим, где папа сделал его кардиналом. Так Ферраро-Флорентийский Собор был отвергнут Русской Церковью.
В 1442 году на Соборе в Иерусалиме патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский отказались признать Ферраро-Флорентийский Собор, назвав его «грязным, антиканоничным и тираническим», и разорвали общение с Константинопольским патриархом Митрофаном II , избранным на место скончавшегося во Флоренции патриарха Иосифа. Спустя восемь лет, на Соборе в Константинополе, униатский Константинопольский патриарх Григорий III Мамма был низложен, и Ферраро-Флорентийский Собор в присутствии патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского был предан анафеме Константинопольской Церковью. Общее настроение греков накануне падения Византии было выражено в словах византийского флотоводца великого дуки Луки Нотараса: «Я предпочитаю увидеть царствующей в городе турецкую чалму, чем латинскую тиару». Через четырнадцать лет после заключения Флорентийской унии и через три года после ее осуждения на Константинопольском Соборе столица Византийской империи оказалась в руках турок, а Лука Нотарас был по приказу султана обезглавлен вместе со своим четырнадцатилетним сыном.
Как уже говорилось, греки подписали унию во Флоренции в надежде на то, что латиняне окажут им военную помощь против турок. Однако помощь ограничилась присылкой трех генуэзских галер с несколькими сотнями добровольцев на борту, которые, впрочем, мужественно сражались бок о бок с греками. Кроме того, в Константинополь был прислан кардинал-митрополит Исидор (тот самый, который от имени Русской Церкви подписал унию, а затем был с позором изгнан из Москвы): ему император разрешил служить в соборе Святой Софии. Когда в апреле 1453 года турки начали осаду Константинополя с суши и с моря, турецкое войско превосходило византийскую армию по численности в 20 раз. Несмотря на это, оборона Константинополя продолжалась семь недель. В ночь с 28 на 29 мая 1453 года состоялась последняя христианская служба в соборе Святой Софии. Вечером 29 мая город был взят турками, последний византийский император Константин XI Палеолог погиб при обороне города. По приказу султана Мехме-да II храм Святой Софии был превращен в мечеть.
Взятие Константинополя сопровождалось трехдневным грабежом, в ходе которого турки, с разрешения султана, убивали и грабили всех, кого хотели. По приказу султана были казнены некоторые оставшиеся в живых представители византийской знати и представители духовенства, но кардиналу Исидору удалось бежать. Многие церкви были разграблены и осквернены. На Константинопольский патриарший престол, по инициативе Мехмеда II, был избран ученый монах Геннадий Схоларий, решительный противник унии: ему Мехмед II, по подобию византийских императоров, лично вручил патриарший жезл. Геннадий стал главой мил-лета — греческой общины, наделенной правами самоуправляемого этнического меньшинства. Султан снабдил патриарха грамотой-фирманом, наделявшей его правами духовного и светского главы греческого населения Османской империи (мозаика с изображением Мехмеда II, вручающего фирман Геннадию, находится в здании Константинопольской Патриархии в Стамбуле).
Влияние Константинопольского Патриархата среди христианской паствы империи было не только сохранено, но даже упрочено благодаря тому, что патриарх получил от султана не только церковную, но и некое подобие политической власти. В основу религиозно-политического устройства новообразованной империи был положен характерный для исламского мира принцип совмещения духовной и светской власти в одном лице. Турецкий султан, будучи абсолютным монархом и одновременно религиозным лидером империи, делегировал часть своих полномочий Константинопольскому патриарху, который стал посредником между султаном и христианским населением. Де-факто патриарх вынужден был выполнять функции проводника воли султана, что давало ему определенные привилегии внутри Османской империи, но лишало его какой-либо возможной церковной власти за ее пределами. На несколько последующих столетий судьба Константинопольского Патриархата оказалась неразрывно связанной с судьбой Османской империи.
Хотя православное меньшинство получило, по воле султана, определенное место в структуре турецкого общества, вскоре стало ясно, что христианство воспринимается как второразрядная религия, а христиане — как граждане второго сорта. Они платили высокие налоги, носили особую одежду, Церкви была запрещена миссионерская деятельность, а обращение мусульманина в христианство рассматривалось как преступление. За право вступления в должность патриарх должен был платить султану огромную сумму денег, и, как правило, патриархом мог стать тот из претендентов, кто был способен больше заплатить. Султаны были, таким образом, заинтересованы в том, чтобы как можно чаще менять патриархов. Причиной частой смены патриархов были также внутренние нестроения в Константинопольском Патриархате и борьба за патриарший престол. Кроме того, любое проявление нелояльности по отношению к турецкому режиму жестоко каралось. В результате из 159 Константинопольских патриархов, занимавших престол между XV и XX веками, 105 были смещены турками, 27 вынужденно отреклись от престола, 6 были умерщвлены, и лишь 21 умерли своей смертью, находясь на должности. Один и тот же человек мог стать патриархом и быть низложен несколько раз.
После захвата Константинополя турки продолжили завоевательные походы, в ходе которых порабощению подвергались в том числе исконно православные земли. В 1459 году Мехмед II овладел Сербией. В первой четверти XVI века в результате военных походов султана Селима I в составе Османской империи оказались Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский Патриар-хаты. После превращения Сербии в провинцию Османской империи автокефалия Сербской Церкви была утрачена и Церковь вошла в Константинопольский Патриархат (ранее, в конце XIV века, после завоевания Болгарии турками, в состав Константинопольского Патриархата вошла Болгарская Церковь). Древние восточные Патриархаты не были упразднены, однако фактически находились в зависимости от Константинопольского патриарха, который был единственным главой Православной Церкви на территории Османской империи, признанным государственной властью.
Турецкое завоевание в значительной степени парализовало интеллектуальную жизнь греков, остановилось развитие православного богословия. Главной задачей для Церкви было выжить и сохранить свою традицию. Это было необходимо не только ввиду постоянного гнета со стороны мусульман, но и ввиду регулярных попыток латинского Запада склонить Греческую Церковь к подчинению Риму. В поисках союзников против латинян греки устанавливали сношения с европейскими протестантами. Последняя четверть XVI века была ознаменована перепиской между патриархом Иеремией II и богословами тюбингенского университета. А XVII век ознаменовался «протестантской смутой» внутри Греческой Церкви, вызванной влиянием кальвинистских идей на Константинопольского патриарха Кирилла I Лукариса. В 1629 году в Женеве, главном центре европейского кальвинизма, под именем Лукариса было напечатано «Исповедание веры», содержавшее многие кальвинистские идеи. Сам Кирилл Лукарис, шесть раз становившийся патриархом и шесть раз низведенный с престола, закончил жизнь трагически: он был задушен янычарами, а тело его бросили в Босфор. Идеи Лукариса были впоследствии многократно осуждены на церковных Соборах, состоявшихся между 1638 и 1691 годами.
С турецким завоеванием было связано постепенное ослабление на протяжении XVI-XVII веков многих афонских монастырей и угасание на Афоне традиции исихазма. Хотя турецкие султаны покровительствовали Афону, самоуправство мелких турецких чиновников, высокие налоги, которые вынуждены были платить монахи, и пиратские набеги — все это не способствовало процветанию на Афоне монашеской жизни. К XVII веку многие монастыри Святой Горы пришли в упадок. Некоторое оживление в духовной жизни Афона наблюдается в середине XVIII века, и связано оно с движением «колливадов», охватившим афонские монастыри и перекинувшимся в континентальную Грецию. Движение началось со спора по незначительному, казалось бы, вопросу о допустимости поминовения усопших в воскресенье. В начале XIX века спор возобновился, но главным теперь стал вопрос о регулярности причащения: колливады настаивали на возрождении древней практики частого причащения, тогда как их противники считали, что причащаться надо два-три раза в год. Духовная программа колливадов, однако, не ограничивалась вопросами о поминовении усопших и о частом причащении. Колливады ставили задачей возрождение той духовной традиции, которая была связана с именами святителя Григория Паламы и исихастов XIV века и которая к XVIII веку была почти полностью забыта. Центральным пунктом программы было возрождение практики «умного делания» — молитвы Иисусовой.
Одним из главных деятелей движения был преподобный Нико-дим Святогорец (1748-1809), перу которого принадлежат многочисленные оригинальные сочинения, в том числе книга «О частом причащении», толкования на Послания апостола Павла и на богослужебные тексты. Книга под названием «Невидимая брань», получившая широкое распространение и переведенная в конце XIX века на русский язык, представляет собой переработку сочинения латинского монаха-театинца Лоренцо Скуполи. Однако главным трудом Никодима является «Филокалия», или «Добро-толюбие» — многотомное собрание произведений восточнохри-стианских аскетических авторов с IV по XV век на тему умного делания. Именно благодаря «Филокалии», впервые напечатанной в Венеции в 1782 году, были возвращены к жизни многие творения древних церковных писателей, таких как Евагрий Понтийский, Марк Подвижник, Максим Исповедник, Исихий Синайский, а также византийских исихастов — Никифора Уединенника, Григория Синаита, Григория Паламы. В 1793 году «Добротолюбие» было переведено на славянский язык, в конце XIX — на русский, а в течение XX — на некоторые европейские языки. До настоящего времени этот сборник остается одной из наиболее читаемых книг в среде монашествующих и мирян Православной Церкви.
Доклад по истории Ученика 11 “В” класса Деменкова Ильи. Тема: "Флорентийская уния" Флорентийской унией называется договор, заключённый в 1439 году между православной и римско-католической церквями и формально объединивший их (подчинивший греко-православную церковь римско- католической). О необходимости воссоединения христианской церкви говорили еще задолго до церковного собора, на котором была заключена уния (Ферраро-Флорентийский собор), по этому поводу проводились многочисленные переговоры и съезды, но все они были бесплодны. Результат принес только Флорентийский собор. Почему же это произошло? Дело в том, что в то время христианский мир как никогда нуждался в объединении: католическая Европа была ослаблена крестовыми походами, а православная подвергалась постоянной опасности со стороны восточных соседей (Русь – монголо-татар; Византия – турков). В таких условиях поддержка “братьев во Христе” очень сильно помогла бы и тем, и другим. Кроме того, постоянно ширились торговые и культурные связи стран, в которых были приняты разные направления христианства. Понятно, что для этих связей было бы очень полезно хотя бы формальное примирение церквей. Естественно, больше всего в возрождении единого христианства были заинтересованы византийские, греческие власти, которые не имели уже ни военной, ни экономической, ни даже дипломатической силы. Зато они имели сильных врагов. В конце 1435 года было уже предрешено созвание так интересовавшего византийцев Феррарского собора. Греки начали готовиться к этому собору и не могли в ввиду этого оставить без внимания русскую митрополичью кафедру, так как Московская митрополия константинопольского патриарха была самой обширной, сильной и богатой из всех заграничных (таких, как Болгария). Русский митрополит был бы на таком посту для греков совсем нежелателен: как узкий националист, он мог воспротивился союзу с католиками и вовсе не явиться на собор. Поэтому московским митрополитом был назначен грек Исидор, считавший своими соотечественниками очень высоко образованным человеком, крупным философом, геополитиком практически... В русских летописях его называют “многим языкам сказителем”. В 1433 году он уже представлял Византию на переговорах об объединении церквей, проходивших на очередном церковном соборе, где добился значительных успехов. Назначая Исидора, византийские церковные и светские власти надеялись обеспечить участие Руси в деле объединения с католиками. Но эти надежды греков на Исидора нужно понимать не в том смысле, что в нем видели человека, готового предать православие. Греческие церковные власти представляли себе унию в совершенно другом виде: они надеялись, что им самим удастся вынудить католиков на уступки. В Исидоре ценили не готовность отречься от веры предков – напротив, этого-то от него не ожидали и не хотели – а высокую образованность и ораторское искусство, которая, как считали, поможет византийцам убедить католиков в своей правоте. Кроме того, византийская казна была практически пуста, и, назначив митрополитом соотечественника, греки могли надеяться на русские деньги, столь необходимые для будущего собора. Национально-политическое самосознание Москвы к этому времени настолько возросло, что митрополит из греков считался для неё уже нежелательным. Среди русских начинала бродить мысль о том, чтобы не только избирать митрополита у себя дома, но и делать это независимо от Константинополя. Поэтому-то великий князь московский Василий Владимирович, узнав о том, что на его кафедру назначен грек, вначале не хотел даже пускать его в свои земли. Но потом он сменил гнев на милость, прослышав об учености Исидора и прочих его достоинствах. Будучи принят великим князем Василием как новый митрополит русской земли, Исидор стал тут же собираться на церковный собор. А для этого ему надо было сначала посвятить в свои планы князя. Естественно, князь сначала удивился диковинным замыслам церковников и рьяно отговаривал митрополита от каких бы то ни было уступок католикам–латинянам. Однако, доверяя учёному греку, князь предоставил ему действовать по своему усмотрению. Молва о том, что митрополит отправляется на доброе дело обращения латинян к правой вере была настолько сильна, что даже упрямых новгородцев она побудила уступить митрополиту Исидору те доходные статьи, которые они так долго не отдавали его предшественникам и существенно этим обеднить свой городской бюджет. Выехав 8 сентября 1437 года из Москвы и проехав через Новгород, Псков, Ригу, Германию и Альпы, митрополит Исидор со своей свитой прибыл 18 августа в итальянский город Феррару. Особенно пышно митрополита чествовали в Пскове, где, помимо роскошного пира, ему были преподнесены крупные денежные суммы, что объясняется, надо понимать, давними торговыми контактами Пскова с представителями католичества и существенные к ним симпатии. Таким образом, псковчан интересовала уния между христианскими церквами с коммерческой точки зрения. В Пскове Исидор устроил себе новый источник доходов, переведя этот город под своё прямое управление и отобрав его у новгородского архиепископа (с тем, чтобы самостоятельно собирать все церковные подати с этой земли и спокойно их прикарманивать) На соборе ожидалось присутствие многих европейских монархов, но никто из низ не приехал. В январе 1939 года собор был перенесён во Флоренцию по экономическим причинам (в Ферраре кормили плохо). Долгое время на соборе шли богословские споры, подкреплённые экономическими и военными аргументами; дебаты по поводу того, как надо объединяться и какая ветвь христианства станет доминирующей, но все они были бесплодны: каждая стороны ожидала уступок от другой. В конце концов, не видя перспектив, Римский папа предложил грекам крутую альтернативу: либо они к Пасхе принимают католичество полностью и без исключений, либо уезжают восвояси несолоно хлебавши. Было пущено в ход и золото. Несчастные греки заколебались. Каждого из них обрабатывали по отдельности, находя аргументы в пользу католичества, особенно важные для него и его метрополии. Под влиянием различных притеснений и постоянного давления на предложенную унию согласились все православные церковные иерархи, кроме епископа Марка. 5 июля 1439 года они скрепя сердце подписались под актом унии, где чёрным по белому было написано, что православная церковь входит в состав католической. Митрополиту Исидору принадлежала в организации Флорентийского собора не какая-нибудь заурядная роль, напротив, он фактически был его инициатором. Он первый согласился на предложенные папой условия и первый поставил свою подпись на документе, закреплявшем унию. Именно Исидор склонил византийского императора в сторону подчинения Риму, пользуясь для этого доверием императора и своим громадным авторитетом. А о том, как он был велик, можно судить по тому, что Исидора пророчили в приемники скончавшемуся во время собора патриарху. На Руси отношение к унии с самого начала было резко отрицательным. Так, сопровождавший Исидора на собор русский монах называет католиков “еретиками” (как это делалось и всегда), а греческих православных иерархов – отступниками и даже обвиняет во взяточничестве. А рязанского епископа Иону Исидор смог “убедить” подписать унию, только продержав его неделю в темнице. На Руси о заключении унии было известно еще до возвращения Исидора. В народе сформировалось к ней резко враждебное отношение. Вернувшись в Москву в сане католического кардинала, Исидор стал стремительно вводить католические обычаи: заменять православную символику католической (восьмиконечный православный крест на простой четырехконечный), поминать в молитвах римского Папу прежде константинопольского патриарха, проводить православные службы в костёлах и участвовать в их освящении. Не ожидавшие такого резкого поворота князь Василий и бояре некоторое время не предпринимали никаких действий. Но буквально через неделю Исидор был лишён должности главы русской церкви и заключён в монастырь. Его склоняли к отказу от унии, пугая страшной казнью, но Исидор был неподкупен. Конечно же, московский князь не посмел бы не то что казнить, но даже изгнать митрополита – ведь такие действия были бы прямым нарушением воли патриарха и самой настоящей ересью. Московское государство дорожило своими отношениями с Византией, которыые давали ему право называться “Третьим Римом” и не хотело их разрыва. С другой стороны, Москва стремилась к максимальной независимости от всех “старших братьев”. Вслед за татарским “царём” пришла очередь византийского. Исидор сам помог князю Василию, бежав из своей тюрьмы ночью на 15 сентября. Такой расклад всех устраивал, так что князь приказал не преследовать беглеца. 15 декабря 1448 года съезд русского духовенства, выражавшего общенациональное неприятие унии, уничтожавшей православие, избрал “митрополитом всей Руси” рязанского епископа Иону. Это было сделано против воли Константинопольского патриарха, который с тех пор уже не назначал глав русской церкви. Московские власти ожидали бурной реакции из Константинополя, вплоть до отлучения от церкви, но её не последовало. С тех пор в Византии еще несколько раз менялось отношение к унии, правители колебались между ортодоксальным православием и католичеством, но Москву это уже не волновало – она уже обладала собственной совершенно независимой от внешних сил, автокефальной церковью. Благодаря этой независимости московское православие довольно спокойно пережило скорый захват Византии турками и уничтожение этой “колыбели православия” . Она позволила главам русской православной церкви вскоре присвоить себе звание патриарха, а московским князьям – звание царей. БИБЛИОГРАФИЯ: 1. Очерки о истории русской церкви. Москва, “Терра”, 1993 г. 2. Большая советская энциклопедия. Т. 27. Москва, “Советская энциклопедия”, 1982 г.
Флорентийская уния была принята в 1439 на соборе в Базеле и Флоренции в трудных обстоятельствах для Византийской империи. В 1430 году турки захватили Фессалонику, и государство практически утратило территории, от него сохранилась лишь столица, которая была окружена владениями турок. Такая сложная ситуация привела к тому, что император Иоанн VIII Палеолог вынужден был обратиться с просьбой о содействии к Евгению IV, папе Римскому, надеясь на организацию крестового похода против османских завоевателей. Он сделал предложение начать переговоры о том, чтобы объединить Западную католическую и Восточную православную церковь. Папа охотно согласился на это предложение. Это объясняется возможностью осуществить многовековое желание подчинить восточную церковь, византийский император получил возможность шанс победить в противостоянии с участниками соборного движения.
Соглашение
В 1431 году в городе Базель созван вселенский собор, вскоре папа решил его распустить, но продолжить заседания. Евгений IV использовал свое предложение для того чтобы расколоть ряды оппонентов. Он призывает собравшихся представителей церкви поменять место проведения, большая часть собора собралась в Ферраре, позже – во Флоренции.
Заседания Флорентийского собора проходили в присутствии 700 членов византийской делегации во главе с императором и константинопольским монархом, также присутствовал митрополит Киевский. Здесь проходили долгие богословские диспуты, в результате которых 6 июня 1439 года была подписана уния, объединившая католическую и православную церковь.
Заключая соглашение, восточная церковь вынуждена пойти на серьезные уступки: было признано верховенство римского папы, приняты некоторые католические догмы, при этом сохранялись православные обряды.
На протяжении последующих 6 лет собор во Флоренции принял соглашения о слиянии с прочими христианскими течениями. Флорентийская уния подняла авторитет папы в западноевропейских странах, но выявилась ее нежизнеспособность. Католическая церковь изображала это соглашение как важнейший акт, объединяющий христиан и спасающий Византию от турецких завоевателей. На самом деле уния предназначена была стать послушным орудием политики папы, которая была направлена на подчинение католической церкви ослабленной Византии и русского государства. Население Византийской империи и Руси пришло в раздражение от унии, большинство православного духовенства не признало документ.
Как была воспринята уния на Руси
После возвращения с собора митрополита Исидора, по русским землям рассылались послания о Флорентийском соборе, началось приобщение верующих к католическим храмам. В Москве его ждало множество верующих, местом встречи патриарха стал Успенский собор. Перед Исидором несли католический крест. Во время богослужения в молитве поминался папа. После службы торжественно прочитали грамоту о Флорентийской унии.
Митрополит Исидор, подписавший соглашение, был подвергнут заключению. Это было сделано по приказу Великого Московского князя, Василия ІІ Темного. Исидор - последний патриарх, грек по происхождению. Впоследствии возглавляли церковь только русские, Московский патриархат стал самостоятельным.
Отказ от унии
Большинство православных епископов, вернувшись в Константинополь, отказалось от унии, они утверждали, что их заставили пойти на соглашение с католиками. Униаты признаны еретиками.
Марк Эфесский - единственный епископ, отказавшийся на соборе 1439 подписать унию, православные священники объединились вокруг него. Патриархами Александрии, Антиохи и Иерусалима в 1443 году был созван собор в Иерусалиме, на нем произошло отлучение сторонников соглашения.
Повторное осуждение восточными патриархами Флорентийской унии осуществилось в 1450 году на Константинопольском соборе. На нем же был низложен униат, Константинопольский патриарх Григорий Мамм. Новым главой церкви избран Афанасий, сторонник православной веры.
В 1453 году произошел захват Константинополя войском османской империи, о Флорентийской унии окончательно забыли.
Слово «уния» переводится с латыни как «единение». Данным словом чаще всего обозначают проявлявшиеся в истории попытки объединения Римско-Католической и Православной Церквей.
Первой серьезной попыткой подобного объединения (по задумкам, но не по результатам) стала Флорентийская уния, которая произошла в первой половине XV века. К этому времени, как мы знаем из церковной и светской истории, Византийская империя пришла к своему упадку и существовала практически в стенах одной только столицы – Константинополя, в то время как все остальные области были уже во власти турецкого султана.
Византийский император понимал, что единственно возможное средство для спасения Византии – помощь западных европейских государств. Но при этом существовала одна сложность: получить такую помощь можно было исключительно через сою, а точнее – через подчинение Папе Римскому. Последний, естественно, также видел в данном процессе немалую выгоду, ведь в 1433 г. в Базеле состоялся собор, на котором, кроме множества западных епископов, присутствовали представители светской власти во главе с императором Священной Римской Империи Сигизмундом. Одним из существенных положений Базельского собора было то, что собор отверг папский примат и признал свою власть выше власти римского епископа, что, естественно, не могло понравиться Папе, и последний, в свою очередь, не принял решений этого собора.
Таким образом, возможная грядущая уния с Восточной Церковью могла бы укрепить, как думал об этом Папа, авторитет Апостольского Престола и умалить решения Базельского собора. А для того, чтобы делегатов из Константинополя, которых, по замечанию современника, было более 600 человек во главе с императором Иоанном VIII Палеологом и Константинопольским Патриархом Иосифом II, а также полномочными представителями Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского патриархов, не «перехватили» и не переубедили базельцы, Папа даже пообещал взять на себя все расходы по содержанию представителей Восточной Церкви. И византийский император, находясь в затруднительном финансовом положении, принял предложения Папы.
Именно в таких условиях Папой Евгением IV был открыт в 1438 г. собор в Ферраре, который в 1439 г. переместился во Флоренцию. Данный собор начался с того, что на нем были осуждены участники Базельского собора, угрожавшие безоговорочному авторитету Папы Римского. Папа не выполнил обещанные восточным делегатам условия: никакого финансирования они не получили и со временем были даже вынуждены распродавать свои личные вещи для того, чтобы покупать пищу. Именно при таких обстоятельствах, практически в течение 5 месяцев находясь под давлением как Папы, так и Византийского императора и Патриарха, подавляющее большинство восточных делегатов 5 июля 1439 г. подписали определение собора, что, собственно, и вошло в историю под названием «Флорентийская уния». Неподписавших было только пятеро: митрополиты Эфесский Марк, Иверский Григорий (чтобы не подписывать решение собора, притворился сумасшедшим), Нитрийский Исаакий, Газский Софроний и епископ Ставропольский Исаия, который, предчувствуя неладное, тайно бежал из Флоренции.
Согласно Флорентийской унии, Восточная Церковь признавала такие нововведения Церкви Западной, как учение о filioque (исхождение Святого Духа от Отца и Сына), учение о чистилище, учение о примате Папы Римского и др. При этом, однако, была сделана одна небольшая оговорка: Восточная Церковь все же не станет вводить в практику латинские литургические обычаи.
Весьма интересен и тот факт, что столь ратовавший за унию Патриарх Иосиф так и не дожил до ее заключения: он умер через 8 дней после своего письменного одобрения filioque на внутреннем заседании византийской делегации.
В итоге восточная делегация, вернувшись домой без обещанной помощи, была воспринята, мягко говоря, недоброжелательно. Духовенство столицы прекратило поминать императора и не хотело сослужить с теми, кто подписал решения собора. Спустя пару лет практически все восточные делегаты стали открыто отрицать свое согласие с собором, утверждая, что его решения были достигнуты подкупом и угрозами со стороны Папы. Официально на соборе 1442 г. Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская Церкви отвергли Флорентийскую унию. А несколько позже, в 1450 году, в присутствии трех Восточных Патриархов был низложен униатский Константинопольский Патриарх Григорий – и православие вновь восторжествовало.
Спустя практически 150 лет подобные попытки соединения (точнее – подчинения) Православной Церкви власти Папы Римского происходили на соборе в Бересте (нынешний Брест в Беларуси), который состоялся в октябре 1596 г. Данная уния, точно так же, как и Флорентийская, предполагала подчинение римскому Понтифику, а также принятие догматического учения Западной Церкви при сохранении восточной обрядовой стороны. Представители епископата Киевской митрополии приняли такое решение о подчинении Папе по следующим причинам: Ватикан активно поддерживал политику польских феодалов по отношению к православным гражданам и духовенству Украины и Беларуси. В результате же унии православные (точнее – грекокатолики) получали бы равные права в польском правительстве наряду с католиками.
Но опять-таки подобным планам и устремлениям сбыться было не суждено. Перешедшие в унию православные не получили обещанных свобод и полномочий, но само православие в итоге оказалось вне закона.
Таким образом, как Флорентийская, так и Брестская уния – это по большому счету не что иное, как попытки Западной Церкви путем применения политической силы и власти, а также прочих уловок подчинить своему влиянию Церковь Православную. И к чему такие попытки привели, мы также хорошо знаем: сам православный народ отвергал любую возможность унии, несмотря даже на то, что ее насаждали «огнем и мечом».
Андрей Музольф,
преподаватель Киевской духовной академии
July 6th, 2016 , 07:33 pm
Ферра́ро-Флоренти́йский собо́р — собор христианских церквей, который проходил с 1438 по 1445 год. При этом в первый год он проходил в Ферраре (Италия), последние 2 года в Риме , а вот три года с 1439 по 1442 год собор проходил во Флоренции , откуда и получил название Ферраро-Флорентийский.
Вот в этом соборе Флоренции, который носит название Санта-Мария-дель-Фьоре зараждалась Греко-Католическая Церковь после подписании в 1439 году Флорентийской унии.
Римско-Католическая Церковь считает Ферраро-Флорентийский собор Семнадцатом Вселенским Собором , что отрицает Православная Церковь и все решения этого собора отвергают .
Этот собор созвал Римский Папа Евгений Четвёртый . Папа Венецианец Евгений Четвёртый 16 лет возглавлял Западную Церковь и собор был созван на седьмой год его праления.
В самом начале своего папства этот папа, наладил отношения Святого Престола и Великим княжеством Московским : первые письма к Московскому великому князю Василию II Тёмному были написаны в 1434 году.
Хотя значительную часть своего понтификата Евгений провёл во Флоренции , он приложил большие старания, чтобы вернуть Риму былой блеск. Благодаря его усилиям в Вечный город приехало много выдающихся гуманистов, мыслителей, писателей, художников, скульпторов и музыкантов.
Понтификат Евгения был бурным и неоднозначным , якобы сам папа на смертном одре сожалел, что навсегда покинул свой монастырь. Тем не менее он внес большой вклад в церковное единство. Евгений IV был добропорядочным, но неопытным и нерешительным папой , обладал легко возбудимым темпераментом. Суровый в своей ненависти к ереси, он, тем не менее, проявил доброту к бедным. Он трудился, чтобы реформировать монашество, особенно францисканцев, и никогда не был уличен в кумовстве. Он также был ценителем искусства и покровителем образования.
Вот этот Папа и созвал собор, а организатором этого собора был Византийский Император Иоанн Восьмой, Палеолог . Первым браком был женат на княжне Анне Васильевне (1393 —1417 ), дочери московского великого князя Василия I.
Его усилиями и стараниями был доведён процесс соединения западной и восточных церквей. Император понимал, что без унии с католиками Византийская империя не получит помощи с запада и будет неминуемо завоевана османскими турками , чьи владения после договора 1424 года продвинулись к самим предместьям Константинополя.
В 1437 году вместе с патриархом и представительной делегацией православных архиереев Иоанн отправился в Италию и провел там более двух лет безвыездно, сначала в Ферраре, а потом на Вселенском соборе во Флоренции. По инициативе императора делегацию православных в спорах с католиками возглавил Марк Эфесский, возведённый по указанию Мануила незадолго до отъезда из Константинополя в сан митрополита. Не раз на этих заседаниях обе стороны заходили в тупик и готовы были разъехаться. Но император запретил своим епископам покидать собор до принятия компромиссного решения. В конце концов, православные делегаты были вынуждены уступить католикам почти по всем принципиальным вопросам.
Подписанная 6 июля 1439 года уния была если не полной, то значительной победой католиков . Но ожидаемого облегчения эта уступка не принесла. Другие православные церкви, в первую очередь русская , отказались принять унию. А в самой империи уния породила раскол и смуту .
На этот собор во Флоренцию прибыл и Православный Константинопольский Патриарх Иосиф Второй . Этот Патриарх был большим сторонником объединения с католиками. Папа Евгений , Патриарх Иосиф и Император Иоанн нашли полное согласие между собой в объединении Заподной и Восточной Церквей . На собор Константинопольский Патриарх приехал уже старым и очень больным человеком .
Других Патриархов на Соборе не было, но были присланы представители Патриархов Александрийской, Антиохийской и Иерусалимской Церквей .
Так же на Собор прибыли два представителя Грузинской Православной Церкви (епископ и племянник грузинского царя Александра), Митрополит Молдавский, епископы Эфеса, Трапезунда (турецкого ныне города Трабзона), Ираклии, Кизика, Сард, Никомидии, Никеи, Тырнова, Монемвасии, Лакедемона, Амасии, Митилины, Ставрополя , Молдовлахии, Родоса, Маленика, Драмы, Ганка, Драстры, Анхиала, плюс около 700 богословов.
Прибыл на собор и Митрополит Киевский и Всея Руси Исидор . Действия Исидора, (грека по происхождению), направленные на утверждение неприемлемой для Русской православной церкви Флорентийской унии , стали одной из основных причин фактического провозглашения в 1448 году автокефалии Московской митрополии .
Этот митрополит Киевский в Москве был неприязненно встречен великим князем московским Василием II Тёмным, как поставленный против его воли. Будучи опытным дипломатом, сумел убедить великого князя в необходимости созыва нового Вселенского собора, на котором бы православные убедили католиков (латинян) отказаться от догматических нововведений, что послужило бы спасению Византии и Греческой Церкви . Получив от Василия II деньги и 100 человек свиты, 8 сентября 1437 года выехал из Москвы на Собор в Западную Европу.
По дороге в Италию его принимали с честью в Твери, Новгороде, Пскове, Таллине (Юрьеве), Владимире, а 4 февраля 1438 года, Митрополит Киевский и Всея Руси Исидор служил литургию в Риге . Из Риги конный обоз направился через Любек в Италию. Митрополит сел на корабль в сопровождении архиепископа Суздальского Авраамия. тверским послом Фомой и Архимандритом Вассианом.
Митрополит Всея Руси Исидор, привёз Папе Римскому Евгению очень ценный подарок, сакос вышитый киевскими мастерами.
Греческое духовенство признавало главенство Римского папы и основные латинские догматы, император и духовенство надеялись получить от Запада право на автономное самоуправление и проведение богослужений по византийскому обряду . Митрополит Всея Руси Исидор был одним из главных участников собора и сторонников унии .
Позже, когда Уния не имела мирового результата, митрополит Всея Руси будучи сторонником Запада оказался в Католической Церкви .
6 сентября 1439 во главе русской делегации покинул Флоренцию, 15 сентября был в Венеции, 16 сентября назначен легатом Евгения IV для Польши, Литвы и Ливонии .
За заслуги в деле унии папой Евгением IV 18 декабря 1439 года Исидор был возведён в сан кардинала Римской Католической Церкви с титулом Святых Марцеллина и Пьетро с присвоением звания легата для провинций Литвы, Ливонии, Всея Руси и Польши (Галиции).
19 марта 1441 года приехал в Москву и передал Василию II послание Евгения IV, содержавшее просьбу помогать митрополиту в воссоединении Католической и Русской Православной Церквей . Во время архиерейского богослужения в Успенском соборе митрополит помянул предстоятелей в соответствии с порядком церковной пентархии — вначале папу Римского Евгения , позже патриарха Константинопольского Митрофана , папу Александрийского Филофея, патриархов Антиохийского Дорофея и Иерусалимского Иоакима. Затем Исидор прочёл с амвона Соборное Определение Ферраро-Флорентийского собора и тут же был взят под стражу и заключён в монастырь до покояния в Унии, но Исидор бежал из под стражи на Запад.Умер в Риме 27 апреля 1463 года, имел честь быть похоронен в базилике Святого Петра среди Римских Пап .
Но вернёмся к собору . Во Флоренции решались разные вопросы. Особенно подробно рассматривались разногласия между западной (католической) и восточными (православными) Церквями .
Особенный упор делался на различия в догматах, в частности, на так называемом филиокве (filioque ) — добавлении, сделанном Римской церковью в Символ веры (О Духе Святом от Отца и Сына исходящим ). Рассматривались и другие догматические вопросы - о чистилище , главенстве папы римского во Вселенской Церкви , совершении таинства евхаристии .
Большенство Восточных епископов по многим вопросам не соглашались, особенно по редоктированию Символа Веры . Символ Веры (Святой Дух от Сына исходящий ) был главным камнем преткновения собора .
Собор был объявлен Вселенским . Но уже в начале соборных заседаний латинские епископы не исполнили уговора о своевременном содержании византийской делегации, так что православным приходилось закладывать и продавать свои вещи ради пропитания , что среди епископов не способствовало сближению и объединению двух Церквей. Греческая делегация хотела покинуть собор, но, патриарх, император и папа хотели не допустить побега представителей православной делегации в Византию до завершения заседаний. Именно потому собор был перенесён из Ферраро в глубь Италии во Флоренцию . Официально озвучили, что в Ферраре начинается чума .
На переезд во Флоренцию для греков у Папы не нашлось денег. Греческая делегация тратилась на свои деньги и сильно роптала на Папу. В ходе собора большинство представителей византийской делегации, 5 месяцев не получая денег на пропитание , опять недовольство и трата своих денег.
Всё же уния среди Востоком и Западом была подписана . Но подписана она была под давлением Византийского Императора и Константинопольского Патриарха, который не дожил считанные дни до подписания документа.
Но нашлись епископы которые не подписали унию , среди них митрополит Иверский Григорий из Грузии (чтобы за своеволие избежать наказание он на соборе притворился сумасшедшим ), митрополит Нитрийский Исаакий, митрополит Газский Софроний и епископ Ставропольский Исаия ( последний чтобы не подписать унию,тайно бежал из Флоренции и позднее получил защиту брата императора .)
За время работы комиссии Марк написал ряд богословских работ: «Десять аргументов против существования чистилища », «Сумма изречений о Святом Духе », «Главы против латинян », «Исповедание веры » и «О времени пресуществления ». За это время он отошёл от идеи принятия унии , найдя учение Западной церкви противоречащим догматам Вселенских соборов и полностью рассорился с западными иерархами. .
Марк Эффесский был большим авторитетом для всех восточных иерархов, но ни кто как он не мог открыто и смело выступить против Унии, когда Унию заставляли принять Император и сам Патриарх.. Тогда православные иерархи сказали "Что они ознакомились с учением Римской Церкви и пришли к выводу, что оно основано на Священном Писании и Священном Предании. Однако Восточные церкви не станут вводить их у себя ."
Марк стал единственным из числа греческих иерархов, кто не признал унию. В своём «Окружном Послании против греколатинян и постановлений Флорентийского Собора» он писал: « Итак, братие, бегите от них и от общения с ними; ибо они — „лживи апостоли, делатели нечестивии, преобразующеся во Апостолы Христовы“ … ».
Когда папе Евгению IV с торжеством представили Акт унии, подписанный греческими представителями, он спросил: « А подписал ли Марк? », и узнав о том, что подписи Марка нет, с горечью воскликнул: « Итак, мы ничего не сделали! ».
Вокруг Марка сплотилась многочисленная партия не признавших унию , многие из подписавших буллу епископов взяли свои подписи обратно. Отрицательное мнение Марка об унии было поддержано монастырями, имевшими большое духовное влияние на православное население.
Корабль, на котором плыл Марк, пристал к острову Лемносу, митрополит был арестован по указанию императора и заточён в местную крепость Мундрос, в которой провёл два года. В этот период не перестал вести переписку, в которой по-прежнему резко критиковал унию и призывал верующих держаться православия.
Во время собора Константинопольский патриарх Иосиф II скончался в 1439 году во Флоренции не дожив 8 дней до подписания унии. Во Флоренции Патриарха и похоронили. Это было великое горе для Папы Римского, который потерял своего сторонника и единомышленника.
Ан глийские послы, направляющиеся к папе, тоже отвергли унию .
Епископ Константинополя Сильвестр Сиропул , участник собора, позже писал: " Греки знали, что орос подписан императором, подписали и они. Знали и латиняне, что он подписан греками и папой, подписали и они. При этом большинство даже не знало, что в нем написано. Ведь кроме немногих из латинян и греков, которые изучили орос, или тех, кто оказался рядом, когда его писали, большинство не знало о его содержании. И когда собирались подписывать, ни среди греков орос не был прочитан ни перед подписанием, ни сразу после, ни среди латинян" .,
По возвращении императора в Константинополь место предстоятеля было предложено Марку, но он отказался принять патриаршее достоинство. Патриархом был избран Митрофан II, являвшийся сторонником унии . .
1 февраля 1440 года греческая делегация вернулась в Константинополь встреча их была безрадостной и на вопрос «победили ли мы? » они ответили: « Продали мы веру нашу, променяли благочестие на нечестие; изменив Святым Дарам, стали азиматами-опресночниками ».
Духовенство церкви святой Софии в Константинополе не хотело сослужить с теми, кто подписал орос собора , также и народ почти не посещал их служб. А новый Патриарх даже побоялся всенародно зачитать документ подписанный во Флоренции . Народ Византии не хотел посещать службы тех, кто впал в латинство.
Уния стала причиной того, что после смерти Патриарха Константинополя, ни кто не желал занимать кафедру Патриарха чтобы признавать главенство Римского Папы .
Митрополит Ираклийский принес собравшемуся синоду публичное покаяние за подписание ороса и вопреки многим уговорам отказался от патриаршества по причине одобрения членами синода унии.
Другой кандидат, митрополит Трапезундский (города Трабзона), также отказался от патриаршества по причине многого волнения в Церкви и порицания им унии .
На патриарший престол был избран митрополит Кизический Митрофан , одобрявший унию. Избрание происходило по жребию, но на всех жребиях было написано только его одно имя!!! .
Святитель Марк Ефесский и митрополит Ираклийский отказались сослужить с новым патриархом на Пятидесятницу, в этот же день они тайно покинули Константинополь.
Уния оказалась непрочной и на деле просуществовала недолго . Уже через несколько лет многие присутствовавшие на Соборе епископы и митрополиты стали открыто отрицать своё согласие с Собором или утверждать, что решения Собора были вызваны подкупом и угрозами со стороны латинского духовенства . Таким образом, уния была отвергнута большинством восточных церквей.
Помимо унии с Греческой церковью, были подписаны буллы об униях с Армянской церковью (1439 ), Яковитской церковью (1441 ); далее Собор был переведен в Рим (25 апреля 1442 ), где были подписаны буллы об униях с сирийцами Месопотамии, халдеями, маронитами Кипра . Собор закончил работу 29 июля 1445 года..
Причиной всемирной безрезультатности унии было то, что её провозгласил Флорентийский собор под руководством папы Евгения IV, власть которого не признавали многие государи Европы .
Однако, во всём мире по сегодняшний день имеются сторонники Флорентийской Унии, которые именуются Греко-Католиками .
